- Эй, Эдс, - шепчет Ричи, когда я подумал, что он уже заснул, - ты спишь?
- Нет, мне здесь неудобно. Ты занимаешь большую часть кровати.
- Я могу подвинуться, - Ричи начинает копошиться в кровати, отодвигаясь к стенке. Между нами становится еще больше расстояния, но при мысли, что я подвинусь на то место, которое еще хранит тепло от тела Ричи, мне становится дурно.
Это была плохая идея, Каспбрак. Очень плохая идея.
- Если хочешь, можем поменяться местами и ты ляжешь к стенке, - шепчет Ричи. Черт, он, видимо, слишком хорошо меня знает. Я понимаю, что в такой позе я точно не засну, и перспектива оказаться у стенки очень манит, - просто перелезь через меня. Или я через тебя.
- Это будет сделать довольно сложно, - я указываю на забинтованную руку, - ну-ка, подвинься.
Почему мы просто оба не встали кровати и не легки заново, только уже поменявшись местами, спросите вы? А я отвечу: никому из нас это даже в голову не пришло.
Я приподнялся на кровати, опираясь на здоровую руку, и попытался перелезть через Ричи к стенке, который в свою очередь, подвинулся ко мне, освобождая мне место. Опираться на одну руку было сложно, но желанное место возле стенки манило сильнее. Когда я уже был почти у цели, я вдруг почувствовал, что Ричи положил свою руку мне поверх локтя, и я застыл. Не мог двигаться дальше.
Если бы мои родители зашли в этот момент в комнату, они бы явно удивились: я в одной кровати с Ричи, я завис над ним, не в силах перекинуть через его длинное нескладное тело вторую ногу, чтобы наконец, занять место у стенки. А его рука покоится на моей руке.
Дыхание куда-то пропало, но это был не приступ. Я просто смотрел на лицо Ричи, открытое и спокойное, на длинные ресницы и их тень на его щеках, на приоткрытые губы. На ночь он снимал пластинку и без этой железяки его зубы выглядели довольно мило. Немного неровные клыки, но…
- Что ты завис? – спрашивает Ричи тихо-тихо, что я почти его не слышу.
- А почему ты трогаешь меня за руку? – в ответ спрашиваю я.
- Я могу не трогать, - говорит он, и его рука в эту же секунду перемещается мне на грудь, - я могу так не делать.
Я не понимаю, что происходит. Мне и нравится, и не нравится то, что он делает. Это так странно и… волнующе. Я все еще опираюсь на кровать одной рукой, а другая прижата к груди, в паре сантиметров от ладони Ричи. Под его пальцами бьется мое сердце.
И тут я начинаю понимать, что имел в виду Билл под словом «желание».
Я хочу, чтобы Ричи не убирал руку. Я не знаю, что я хочу, чтобы он еще сделал – но только пусть не прекращает.
- У меня руки холодные, - шепчет Ричи, и в это же мгновение сует мне руки под футболку, - можно?
Я резко выдыхаю воздух, чувствую, что кружится голова. Волосы лезут в глаза, я протягиваю руку, чтобы их убрать…
И падаю на Ричи, потому что забыл, что и так опираюсь о кровать только одной рукой.
Мы сталкиваемся лбами, и удивительно, как мы не сломали друг другу носы. Теперь я полностью лежу на Ричи, в комнате темнота, где-то далеко, на соседней улице, из машины заиграла старая песня Энрике Иглесиаса. Вот только Иглесиаса нам здесь и не хватало.
А еще Ричи б-е-з-ф-у-т-б-о-л-к-и.
- Ты меня раздавишь, - шепчет Ричи, но тем не менее, даже не шевелится.
- Прости, - бормочу я, пытаясь подняться, но тут Ричи делает немыслимое – он со всей силы обнимает меня, смыкая руки на моей спине. Я замираю.
Его губы в паре миллиметров от меня. И почему-то мне кажется, что я знаю, какие они – теплые, слегка неровные из-за того, что он вечно кусает их, с привкусом мятной зубной пасты. Потому что… Потому что тогда мне не показалось; я точно знаю, какие у него губы.
И не придумав ничего лучшего, чтобы точно в этом убедиться, я закрываю глаза, набираю в легкие побольше воздуха и целую Ричи.
И в этот раз уже по-настоящему.
Комментарий к Письмо номер два.
котики, всем спасибо за комментарии, вы прямо очень радуете меня в эти ужасные осенние деньки
постараюсь выложить сегодня еще главу, но вечером у меня родительское собрание, когда вернусь - неизвестно
завтра глава точно будет, но ближе к вечеру, если у меня будут пары, и днем, примерно в то же время, как сейчас, если учебы не будет
итс хард ту би э воркинг стьюдент
всем спасибо, и по традиции, всем чмаф
делайте ставки, кто пишет письма эдди!!!!!!!!111111
========== Письмо номер три. ==========
Письмо номер 3.
«Привет, Эдди.
Я думаю, что твои губы похожи на две ириски, которые я так люблю. Сладкие, мягкие, от которых сводит рот, и от которых невозможно оторваться. Если я когда-нибудь ощущу твои губы на своих, то просто сойду с ума. Такие губы, как твои, не знают герпеса, шелушений и трещин. Они идеальны, как и ты. В своих самых смелых фантазиях я представляю, как обвожу их концом пальца, слизывая их каплю за каплей, как растаявшую карамель.
Я тяну их, смакую и наслаждаюсь.
Жаль, что только в своих мечтах.
Когда я произношу твое имя – Эдди – рот наполняется такой пенящейся радостью, словно сладкой газировкой. Я произношу его по буквам, растягивая гласные, как будто тяну тебя легонько за нижнюю губу зубами. Я не знаю, что со мной происходит, но когда я думаю о тебе – я в первую очередь думаю о твоих губах. О том, как краешек твоего красного и острого на грязные ругательства язычка задумчиво водит по мягкой плоти.
Твой рот – Купидон, который покорил меня в самое сердце.
Я не напишу ни в одном письме о том, что я люблю тебя – я сделаю это другими словами.
И думаю, ты уже понял все и так».
Я целую Ричи.
В моей голове нет ни единой мысли, кроме этой.
Я целую Ричи.
С ума сойти.
Пульс ударяется в голове по вискам изнутри и отскакивает, как мячик, путает мои извилины, и я могу только скандировать его имя в своей голове: Ри-чи. Ри-чи. Два слога, четыре буквы, две согласных, гортанных и резких, и две одинаковые гласные, которые можно пропеть как песню.
Плохо ли это? Не знаю. Мне все равно.
Я чувствую его губы на своих, чувствую, как он тяжело дышит. Если люди пьют алкоголь ради этого опьяняющего чувства – то они полные дураки, потому что зачем это делать, если есть такие губы?..
Наверное, это был самый неловкий, самый детский поцелуй, который только можно себе представить, ну, типа, мы даже не пихали языки друг другу в рот, но я чувствовал, что если я сейчас и задохнусь от недостатка воздуха, то, в принципе, это будет не важно.
Это были губы Ричи.
Он поцеловал меня тогда, когда я потерял сознание. Я узнал его губы, покусанную нижнюю и влажную верхнюю, ощущение прикосновения его носа к моему, его дыхание, смешанное с вишневой жвачкой и одной выкуренной сигаретой перед сном.
Это был он. Мне не показалось. Он действительно поцеловал меня.
И теперь я убедился в этом.
- Черт, Эдс, - выдыхает Ричи, слегка отстраняясь, - ты хотя бы дышишь?
Я открываю глаза, смотрю на обезумевшее лицо Ричи, пытаюсь прийти в себя. Я действительно израсходовал весь запас кислорода в легких, но меня это не волнует.
Сейчас я задыхаюсь не от приступа.
А от…
Чувств к Ричи.
- Да… Я… Почему ты… Остановился?
Ричи закусывает губу. Его глаза блестят, он тяжело дышит.