- Эдвард, не выражайся, - осадил меня отец, но я его не слушал. Пусть попробует мне что-нибудь сделать, я устрою себе такой приступ, что меня придется везти в больницу.
- И не подумаю! А мне вы сказать не хотели? Предупредить?! Чтобы я хотя бы… Помог вам его выбрать?! Это же все-таки… Теперь мой брат?
Последнее слово резануло язык, я поморщился. Брат? Какой брат?! Я еще мог терпеть мелкую сестру, но брат?! И не родной брат?! А вдруг его родители были какие-то… Плохие люди? Я слышал, что говорят о детдомовских детях – что они все закончат за решеткой!
- Эдди, пожалуйста, милый, - мама хватает меня за руку, но я вырываюсь, она с болью смотрит на меня, - мы решили, что так будет лучше и для тебя… Миссис Петерсон говорит, что у тебя совсем мало друзей в школе…
- Эта старая карга обсуждает с вами еще и это?! Ее задача – учить меня английскому, а не шпионить, с кем я общаюсь! Мне достаточно моих друзей! И как я вообще буду дружить с мелким ребенком?!
Родители переглядываются. Так. Они, кажется, не сказали, какого он возраста?..
- Эдвард, - отец подходит ко мне, кладет руку на плечо, - это решено. Это уже не обсуждается. Мы с твоей мамой давно это обдумывали, но знали, как ты к этому отнесешься. Сперва. Но потом, мы уверены, ты полюбишь его, вы станете друзьями… Мы не перестанем тебя любить меньше, если в нашей семьей появится еще один человек. Ты для нас – самый родной и близкий человек. Самый любимый сын. Мой наследник. Но… Мы изначально не хотели с твоей мамой снова думать о дочке. Это было бы… Слишком больно… И несправедливо по отношению к Роуз, - на этих словах мама начала плакать уже по-настоящему, - мы хотели взять мальчика. Мы даже не думали про возраст. Мы долго ездили по приютам, общались с детьми, и… Вчера мы встретили прекрасного мальчика… Его родители погибли, он остался совсем один… И мы….
- Мы решили, что вы подружитесь, - тихо сказала мама, - Эдди, пожалуйста, попробуй хотя бы поговорить с ним…
- Что?! Он здесь? – я стал озираться по сторонам, - он уже здесь?!
- Он ждет на кухне вместе с Томасом.
Я задохнулся от такого возмущения. Наш шофер тоже знал?! То есть он сейчас с ним на кухне и, наверное, рассказывает уже ему, а не мне всякие детективные байки?! Да вы все с ума тут сошли!
- Я хочу посмотреть на него! Покажите мне его! Покажите мне это сопляка, - реву я.
- Эдди, он твой ровесник.
- Что?!
Я смотрю на мать во все глаза. Ровесник?! Ровесник?! То есть какой-то взрослый пацан, одного со мной возраста, будет жить теперь в моем доме? И его будут любить мои родители?!
- Покажите мне его! – ору я, срываясь на писк. Мой голос еще не сломался, в отличие от многих моих друзей. Я почти визжу, брыкаюсь ногами в воздухе – отец хватает меня за плечи, что-то говорит, мать плачет.
Тут я слышу, как кухонная дверь отворяется, и краем глаза замечаю чью-то фигуру. Я готов был увидеть что угодно. Но не худющего очкастого парня с нечесаными кудрявыми волосами! На нем рубашка не по размеру и слишком длинные джинсы. Стекла очков такие толстые, что его глаза кажутся в десять раз больше. Господи, что это за чучело?! Где они его нашли?!
- Эдди, познакомься. Это Ричи.
Ричи! Ричард! Какое мерзкое имя! Как я вас всех ненавижу!
- Пошел в жопу! – ору я, и отец дает мне легкий подзатыльник, но я начинаю орать еще громче. Пусть этот очкастый видит, как ему здесь не рады!
- Пошел в жопу! – снова ору я, и меня не останавливают даже слезы мамы. Она просит меня успокоиться, извиняется перед уродом. Я вижу, как Ричи неуверенно мнется в дверях, за его спиной высится фигура Томаса – как всегда спокойное, усатое лицо его не выражает ничего.
- Миссис и мистер Каспбрак, оставьте мальчиков на минуту, пусть они поговорят без вас, - говорит он. Мама всхлипывает, отец угрожающе сжимает мне плечо. Я снова ору.
- Ричи, прости, мы не знаем, что на него нашло, - тихо говорит мама, отец извиняется глазами, - поговорите, пожалуйста, вдвоем. Если что – позови нас.
- Хорошо, миссис Каспрбак, - отвечает Ричи. Его голос тоже еще высокий и детский. И он меня бесит. Меня бесит в нем все! Где они нашли этого оборванца, на какой помойке?! Почему он решили притащить в дом этого блохастого кота?! Чтоб ты сдох, Ричи!
Когда родители выходят из гостиной, я хватаю ингалятор и делаю пару вдохов. Вдох-выдох, Эдди, спокойнее. Я замечаю, что этот ублюдок косится на меня так, словно я заразный. Пошел бы ты в жопу, Ричи.
- Привет, - тихо говорит он, однако ко мне не подходит. Я уже немного успокоился, дышать стало чуть легче, хотя внутри меня пылает настоящий пожар ненависти. Я стою в своей шикарной гостиной, смотрю на стену, где висят репродукции известных картин, а все вокруг сделано из тончайшего хрусталя, а этот сопляк смеет обращаться ко мне,- меня зовут Ричи. Ричи Тозиер.
- Мне плевать, как тебя зовут, ты меня понял? – я оборачиваюсь к нему, презрительным взглядом скольжу по нему взглядом. У него даже фамилия дурацкая! А еще он ужасно выглядит! Он высокий, явно выше меня, может, метр шестьдесят, тогда как я еще только метр сорок восемь, очень худой, какой-то весь нескладный. На голове – просто сено-солома из кудрявых волос. Такие прически никто не носит, он с такими волосами и ужасными очками похож на Джона Леннона.
И тут он протягивает мне руку.
Да он с ума сошел! Внутри все горит огнем! Я выживу его из этого дома, пусть только слово здесь скажет! И тут на моих губах начинает играть дьявольская улыбка.
- Очень рад знакомтву, Ричи, - говорю я, и подхожу к парню. Он стоит, кусает губы и с опаской смотрит на меня. Кажется, у него стоит на зубах пластинка. Отлично, Ричи-у-меня-полный-рот-железок. Я делаю вид, что хочу так же пожать ему руку, и на секунду замечаю в его глазах явное успокоение. Он, вероятно, думал, что я вцеплюсь ему в лицо прямо сейчас. Но вместо этого я набираю побольше слюни в рот и плюю ему прямо в раскрытую ладонь. Ричи хлопает и без того огромными глазами за толстыми стеклами очков, хватает ртом воздух, как я делаю это во время приступов, а я прохожу мимо него, толкнув плечом, - очень рад знакомству, Ричи Тозиер. Я сделаю все, чтобы ты вылетел из этого дома уже завтра. Запомни мои слова.
========== ГЛАВА 2. ==========
- Черт, чувак! Что ты сделал?!
На следующий день я примчался в школу ни свет ни заря. Не мог заставить себя сидеть за одним столом вместе с этим чокнутым. Мама что-то кричала в след, но я лишь схватил свою сумку с лекарствами, затолкал ее в рюкзак и был таков. Я крутил педали на велосипеде так быстро, что снова начал задыхаться. Когда-нибудь эта астма меня убьет, но сперва я избавлюсь от нежеланного гостя в доме.
Всю ночь я не мог заснуть. Я слышал, как в гостиной тихо переговаривались родители, а этот приблудный сын занял гостевую комнату. Ничего, ему недолго придется быть нашим гостем.
Я приехал в школу одним из первых. Мне пришлось ждать Стена, Билла и Беверли около тридцати минут, а рассказать им эту новость я смог только на обеде. У меня так тряслись руки, что я расплескал половину молока себе на светлые шорты. Черт, мама меня убьет.
- Ты псих, Каспбрак, - степенно сказал Стен, и если вы захотите спросить, как лучше всего описать Стена – так вот словно «степенный» подходит ему больше всего. Он никогда не повышает голос, никуда не торопится, не грубит, не дерзит, и носит идеально выглаженные рубашки со стоячими воротничками. Вероятно, это единственное, что у него стоит. Стен еврей, и я жду не дождусь, когда ему укоротят его член. Порой он меня так бесит! Я имею в виду, весь Стен целиком, а не только его член.