- Что я подумаю, что это он?
- Да.
Стен начинает кусать губы до крови. Наконец-то на его малахольном лице проступают хоть какие-то эмоции.
- Зачем тогда весь этот цирк с Бетти? Она теперь ненавидит меня! – кричу я.
- Я не думал, что вы с Ричи будете каждый день выяснять отношения, как в бразильском сериале. Ты даже не сказал ему, что получал письма! Это мы ему сказали, помнишь? И я подумал, что… Если Ричи начнет ревновать к Бетти… Которая на самом деле тебе не пишет…
- Я понимаю, что ты знал о том, что Ричи – гей. Но при чем здесь я?!
- Как при чем? – Стен смотрит на меня как на идиота, - ты ведь тоже. Мы с Беверли давно это поняли.
У меня голова идет кругом. Что?! Что?! ЧТО?!
Я кричу это в голос.
- Эдс, ты можешь не признаваться себе в этом. Но мы знаем тебя с самого детства, и ты ведь помнишь того мальчика – Джека…
- Заткнись! Не напоминай мне о Джеке! – шиплю я, готовый снова пустить в ход кулаки, - Стен, как ты мог?!
- Я подумал… Что раз Ричи… Как и ты… Было бы… Неплохо свести вас… Я поэтому начал писать эти письма, якобы от его лица… А потом… Вы снова начали цапаться как кошка с собакой, и я…. Понял, что что-то пошло не по плану. Я видел, как ты сегодня его ударил.
- Мне кажется, пора это повторить. Только еще и с тобой, - я смотрю на Стена, не понимая, как он мог так поступить со мной. Мы же, блин, друзья! Глаза заливают слезы.
- Прости, Эдс. Я просто хотел помочь…
- Иди в жопу, друг, - говорю я, - ты сделал только хуже! Я… Я действительно в какую-то минуту подумал, что небезразличен ему! Но это оказалось не так!
- Я не знаю, что произошло между вами сегодня на вечеринке, Эдс, - произносит Стенли, подходя, и осторожно садясь рядом со мной, - но это явно шокировало Бетти. Она слетела по лестнице, как ненормальная. И заметь: мои письма здесь ни при чем.
- Ты хочешь… Сказать, что…
- Я не знаю, Эдс, что такое любовь. Можешь спросить у Билла, он в этом разбирается. Но я знаю одно – между вами с Ричи пролетела такая искра, что это заметили все мы. Глупо это отрицать. Помнишь, Беверли как-то спросила тебя, как бы ты описал Ричи? Если бы ты действительно его ненавидел, ты бы так и сказал. Но ты прочел нам целую лекцию, описывая его внешность и качества. И тут я понял все окончательно. Что ты влюбился, мой друг.
Я пытался злиться на Стена, но у меня ничего не получилось. Я лишь грустно улыбнулся, и дал волю слезам. Снова. Стен положил руку мне на плечо.
- Это было чертовски сложно – писать тебе эти сопливые послания, но я надеялся, что прочитав их – ты, наконец, поверишь в себя и признаешься в своих чувствах. Если не Ричи, то хотя бы себе.
- Я признался, - начал я, но рыдания мешали мне говорить, - но он… Послал меня. Хотя мы целовались на вечеринке и…
Стен слегка скривил губы, но промолчал.
- Может, стоило сказать это в нормальной манере, а не как это делаешь ты? Без «сдохни, тварь»?
Я улыбнулся сквозь слезы.
- Я ударил его.
- Эдс, послушай меня. Ричи – не такой человек, как ты или я. Он одинок. Он сменил, блин, свыше десяти школ! У него нет семьи. Он не привык к любви. Особенно к таким проявлениям, как у тебя. Дай ему шанс. Попробуй поговорить с ним еще раз. Пожалуйста. Иначе ты никогда себе этого не простишь.
- Он не знает, кто пишет мне письма. Точнее, писал.
- Ну, ты можешь сказать, что это был я, - Стен улыбнулся, - надеюсь, он не переключится на меня…
Он засмеялся, я в ответ за ним.
Мы сидели на холодном асфальте, но внутри было тепло. Может, Стенли прав? Может, надо было не швыряться своими чувствами Ричи в лицо, а просто сказать ему об этом? Не обвинять в этих таинственных письмах?
Я посмотрел на Стена.
- Откуда ты знаешь, сколько у меня родинок?
- Я взял это число из головы.
- Ах ты сукин сын! – я шутливо ударил Стена в плечо, он сделал вид, что удар оказался почти смертельным, - не понимаю только… Как ты понял это раньше меня?
- Я слишком хорошо тебя знаю. Ну и… - Стен прижал палец к носу, - когда на тебя напал Бауэрс, я пришел к твоему дому раньше Билла и Беверли. Я случайно подслушал разговор, который произошел между твоей мамой и Ричи. Он сказал ей, что ему пришлось поцеловать тебя, чтобы ты начал дышать. Он признался, потому что испугался, что мог заразить тебя чем-нибудь, ты же помешан на микробах…
Я закрыл лицо руками. То есть моя мама знала…
- И тут я понял, что этот придурок любит тебя. Как и ты его, даже пока ты сам себе в этом не признался. И я решил свести вас раньше, чем вы убьете друг друга. Правда, все идеальные планы могут потерпеть фиаско, и ты оказался упрямым бараном, который начал поступать как последний придурок, и мне пришлось срочно вводить Бетти, чтобы сыграть на ревности Ричи.
Я покачал головой.
- Если бы ты не был моим другом, Стенли Урис, я бы тебя убил.
- Когда поговоришь с ним – не забудь отблагодарить меня. Можно деньгами, - засмеялся Стенли. Он протянул мне руку, - мир?
- Мир. Но, Стен…
- Что, Эдди?
Я посмотрел на ночное небо, по которому были рассыпаны звезды, как и веснушки на лице Ричи. И на моем. Возможно, мы действительно очень похожи…
- Как мне теперь поговорить с Ричи? Он, наверное, не захочет меня видеть… Вся эта ерунда с Бетти… Я ведь сказал, что у нас с ней что-то было…
Стен скривил губы, почесал голову.
- Я уже говорил, что ты ведешь себя как полный придурок?
Я развел руками.
- Он, наверное, поэтому и послал меня. Решил, что раз я с Бетти сделал это… То… Зачем он мне…. Но мы с Бетти даже не целовались! Клянусь!
- Ну… Раз так все повернулось, - Стен почесал кончик носа, - тогда сделай как я.
- Как?
Я уставился на своего друга, чья еврейская голова должна была точно сгенерировать какую-то идеальную мысль. Он все это начал, пусть все и заканчивает!
Стен пристально посмотрел на меня и сказал:
- Значит просто напиши ему.
========== КОНЕЦ. ==========
Sarah Connor - From Sarah with Love
Lara Fabian - Adagio
Lara Fabian – You are not from here
Я решил сделать то, чего не делал никогда в жизни – послушал Стена.
Я вернулся домой и всю ночь писал письмо Ричи. Сбивался, марал строчки, топил слова в слезах и начинал все сначала.
Я написал все как есть, как лежит на сердце. Написал ему о своей любви. Написал о том, почему был таким придурком, потому что думал, что мои родители станут меньше меня любить, а оказалось, что их любовь только умножилась.