Оставался один последний толчок. Ничего чрезмерного. Чтобы выглядело так, будто парня прикончили камнем. Из раны на голове Гриса все еще текла кровь.
— Ты заплатишь за это, ведьма! — прорычал он.
— Вот и нет, — ответила Эсмера.
Она толкнула сильнее. Управляться с мыслями было легко, тела поддавались сложнее, но она могла это сделать — и сделала, вообразив, как пульсирующий кусочек его мозга пульсирует слишком сильно и взрывается.
Грис поднялся на ноги. Кровь его друзей капала с ножа.
— Это… — Он не договорил. Его глаза закатились, и он упал в грязь, обмякнув, точно мокрая тряпка.
Эсмера встала. Она и сама готова была потерять сознание. Из носа сочилась кровь. Слишком много толчков за один день. Слишком. Ей нужно было отступить и восстановить силы.
Сперва она обшарила тела, затем достала из грязи свой хлеб.
С кружащейся головой, крепко прижимая еду к груди, спотыкаясь, она направилась ооратно в свое логово.
ГЛАВА ВТОРАЯ
АНГЕЛЫ СМЕРТИ
Сержант Бедевор смотрел с балкона на раскинувшийся внизу город Тайвелл, где вокруг стен цитадели теснились трущобы, застроенные так плотно, что планировка старого, более упорядоченного поселения полностью скрывалась под ними. Широкая медленная река разрезала город надвое, струясь между осыпающихся глинистых берегов; только стены дамб в квартале Администратума и скалобетоиные причалы в доках укрепляли ее края. Дальний берег реки выглядел чуть приличней, хотя и ненамного. От города поднималась мощная волна запахов. На каждой из покосившихся башен звонили колокола. Толпа глазела на цитадель с переполненных улиц, размахивая красными лентами и флажками с неряшливо нарисованным символом ордена. Снаружи за стенами, на полузатопленном посадочном поле единственного космопорта планеты, играли военные оркестры, а солдаты маршировали в парадном строю, нужном разве что им самим, да и то навряд ли.
Бедевор окинул взглядом встречающий их народ и сморщил нос:
— Ну и дыра же эта планета!
На каменном лице лейтенанта Джадриэля мелькнула хмурая гримаса:
— Постарайся, чтобы капитан Арес этого не услышал. Мы здесь, чтобы защищать этих людей.
— От них самих, — уточнил Бедевор.
— Первый долг ангела, брат, и есть защищать людей от них самих! — Джадриэль положил руку на плечо сержанту.
— Я бы предпочел подобающего врага… — проворчал тот. — А еще предпочел бы снова надеть шлем. Это место смердит отбросами и отчаянием.
Джадриэль повернулся и направился в цитадель. Бедевор задержался, оглядывая городские стены и бесконечные болотистые пустоши за ними. На его лице явственно читалось презрение.
— Брат… — негромко напомнил Джадриэль.
— Да, да, иду! — отозвался Бедевор. — Я уже насмотрелся.
Он последовал за Джадриэлем в зал, где собралась для тихого совета их группа. Капитан Арес, сангвинарный жрец Ламорак, лейтенант Джадриэль и сержант Бедевор были старшими по званию офицерами в крохотном подразделении, от правленном на Дульцис. От Красных Крыльев осталось так мало, что в пустотном замке они казались самим себе крысами, прячущимися в стенах.
Арес вопросительно взглянул на Джадриэля. Бедевор ответил за лейтенанта:
— Все плохо именно настолько, насколько выглядело с орбиты. Защитные сооружения стары, и их не поддерживали в должном виде уже несколько поколений. В стене как минимум три серьезных пролома. Их заделали бревнами. Сети поперек реки работают, так что местная фауна не будет создавать нам проблем. Что до положительных сторон — цитадель достаточно сильна, но это не то место, которое мне хотелось бы защищать от настоящего врага. Лучше уж нам отступить в болота и вести партизанскую войну.
— Мы здесь не для того, чтобы защищаться от нападения, — напомнил Ламорак. — В наши задачи входит только разведать, выяснить и доложить.
— Возможно, нам придется сражаться, — проговорил Арес. — Дульцис находится так близко к Разлому, что рано или поздно его атакуют, это только вопрос времени.
— Это обнадеживает, — ответил Бедевор. — Потому что, если бы мы собирались драться, я бы сказал — оставляем Тайвелл. Я даже скажу, что его стоило бы покинуть прямо сейчас.
— Здесь некуда больше идти, брат, — возразил Арес. — Эта планета почти сплошь покрыта заболоченными лугами и трясинами. Твердая земля, такая, как здесь, — большая редкость.