— Это вы были, в том отряде? — без спросу задала вопрос фон Ливен, первой осмелившаяся нарушить установившуюся в зале мертвую тишину.
— Нет, сударыня, — покачал головой ротмистр. — Физическая подготовка преподается в Империи кадетам в качестве профилирующего предмета уже более полувека. Когда о сем принималось решение, меня еще и на свете не было… А вот мой дед, майор гвардии Сиротин — как раз мог бы однажды оказаться в таком отряде… Если бы, конечно, сам отряд и впрямь существовал — мы же помним, что ни в одном официальном документе оный не упоминался… А чего нет на бумаге… — не договорив фразы, офицер развел руками. — Еще будут вопросы, господа кадеты?
Больше вопросов ни у кого как-то не нашлось.
Всего отборочных упражнений было предусмотрено шесть: кросс на две версты — на свежем воздухе, кругами вокруг зала, затем спринт на 100 аршин, подтягивание на перекладине, прыжок в длину, поднимание туловища из положения лежа (то, что у нас обычно называется «качанием пресса») и метание мяча в цель. За первенство в каждом виде программы Сиротин обещал по шесть призовых баллов — и это была хорошая для меня новость.
А менее приятный момент заключался в том, что наши дамы получили не только отдельную раздевалку, но и свой собственный итоговый зачет. Таким образом, на каждые полдюжины очков, которые я уже заранее считал своими, та же Иванка теоретически могла ответить шестью собственными, не позволив мне тем самым ликвидировать отставание.
Однако, к моей радости, дополнительно ротмистр объявил, что в конце занятия состоится рукопашный спарринг. Разумеется, на нуле. Всего один. И на кону в нем будут стоять целых двадцать четыре очка!
Вот это уже было другое дело. Я немедленно заявил о желании участвовать в поединке, что Сиротин себе и пометил. Стать моим соперником, правда, сразу никто не вызвался, и это, признаться, заставило меня слегка нервничать: а ну как на спарринг никто не выйдет, и тот в итоге не состоится? И что тогда, прощайте две дюжины призовых баллов? Однако преподаватель меня успокоил, заверив, что, если добровольцев не окажется, он сам определит второго бойца.
Дальше все пошло как по маслу. Ну, по крайней мере в той части, что зависела от меня. Свои тридцать шесть очков на шести отборочных упражнениях я собрал не то чтобы не напрягаясь, но и без особого труда. Какую-никакую конкуренцию мне сумел составить лишь Востряков, да и то скорее символическую. Все-таки магические способности тело расхолаживают, как ни крути.
Однако и Иванка оказалась не лыком шита — свои двадцать четыре балла она таки заработала, уступив только в упражнении на пресс — фон Ливен, и в метании — Муравьевой. А так ведь и не скажешь по ней, что спортсменка-суперменка — с виду мелкая, хрупкая, где там мышцы? А вот поди ж ты!
Так или иначе, разрыв между нами сократился до восемнадцати очков — премией за победу в венчавшем тренировку поединке они перекрывались с запасом! Теперь оставалось только ее, премию эту, забрать.
Эх, скорей бы — аж руки чешутся!
— Господа кадеты, пришло время спарринга! — объявил наконец Сиротин. — Сойдутся в нем сегодня два добровольца…
Значит, кто-то все-таки сподобился заявиться. Отлично! Я нашел глазами Вострякова — тот о чем-то увлеченно перешептывался со своей тезкой-не-однофамилицей. Наверняка он, больше некому. До отборочных я скорее бы предположил, что на бой против меня выйдет здоровяк Худощекин, но на поверку тот оказался слабоват. А вот Александр проявил себя молодцом — для мага, конечно. Впрочем, мне без разницы, проблем в бою на нуле он мне не создаст…