Когда все вышли, он с трудом улыбнулся Алику, поднял подбородок вверх:
— Там… Что там произошло, Саша?
Алик улыбнулся ему ободряюще и промолчал. Василий прищурился:
— Ну и как я выгляжу там, в астрале? Рассказывай. Не бойся.
Алик достал пачку сигарет, но тут же сообразил, что курить при больном нельзя.
— Рассказывай, не бойся, — настаивал Василий.
— Понимаешь, Вася, я еще не уверен, что это был ты…
Василий улыбнулся:
— Не надо, Саша. Не надо меня успокаивать. Давай рассуждать логически. Допустим, ты отделал кого-то в астрале, но очутился разбитым — я. Значит, ты дрался со мной.
Он все знал. Алик почувствовал, что у него сильно дрожат колени, пододвинул стул и сел поближе к Василию.
Василий не спускал с него пристального, недоверчивого взгляда:
— Я еще никогда не чувствовал в себе такой мощи! Я снова как молодой! — Василий мрачно посмотрел на Алика. — Был. До вчерашнего дня.
Алик ему улыбнулся:
— Что ты так на меня смотришь?
Василий приподнялся на локте:
— Ты отделал меня в астрале. Ты отнял мою энергию. Ты отомстил мне!
— За что? — растерялся Алик.
Василий приподнялся прямо к его лицу:
— За Марину! Ты — мой враг!
Алик вздохнул и ответил ему спокойно, как больному:
— Если бы в астрале был ты, после нашего боя ты бы не проснулся. А ты, как видишь, живой.
Василий взял его руку своими холодными пальцами:
— Ты хочешь сказать… в астрале был не я?!
Алик кивнул:
— Пока не ты.
Василий сжал руку Алика:
— Как это «пока»?! Не темни, доктор!
Алик осторожно освободил свою руку и опять покосился на дверь.
— Не темни! — опять впился ему в руку Василий.
И Алик сказал ему твердо и спокойно, как давно
решенный диагноз:
— Вася, в тебя вселилось… чужое AT.
Василий побледнел, но прищурился и засмеялся хрипло:
— Шар-ла-тан! Врешь! Так не бывает.
— Бывает, — Алик решил ему выложить все без утайки. — Астральные сущности, лишенные физического тела, иногда находят себе жертву. Это сильные энергетически сущности со своей мощной, незаконченной программой. Они находят себе жертву для продолжения программы.
— Я — жертва?! — криво улыбнулся Василий. — Ты это хочешь сказать? Я — жертва?!
— Подожди, — перебил его Алик. — Ты сопротивляешься чужому полю. Вовсю сопротивляешься. От твоего собственного AT осталась маленькая голубая искорка. Но она еще сопротивляется…
Василий полусидел на своей высокой кровати, уставясь в распахнутое окно.
— А может, и не надо сопротивляться, доктор? Я же был как молодой. У меня же все получалось?
Алик достал пачку сигарет, вздохнул и положил ее перед собой на тумбочку.
— Все получалось. А у кого? У тебя или у него?
— У кого «у него»? — медленно повернулся к нему Василий.
— Ну, у этого… — Алик покрутил рукой над головой. — У твоего агрессора.
Василий опустил голову на подушку, полузакрыв глаза, улыбнулся:
— Красиво, доктор. Красиво ты меня уничтожаешь. Ты хочешь сказать, что я уже не я! Что я только исполняю чужую волю!
Алик молчал. Василий приподнялся, схватил его за грудь, прямо за красные буквы ЛАВ:
— Врешь, доктор! Я — это я! Слышишь?!
Дверь уже несколько раз приоткрывалась, но тут же закрывалась. Доктор боялся помешать их разговору. Ждал долгой паузы. Но долгой паузы все не было. Василий спросил напряженно:
— А можно узнать, кто он?
— То есть как? — задумался Алик. — Что тебя интересует? Его параметры? Приборы их не зарегистрировали.
— Знаю,— нетерпеливо махнул рукой Василий,— Никита мне доложил. Это чушь. Если есть энергетика, она должна фиксироваться. Лева поедет на антенну. Нужно просто расширить приемный диапазон. Я найду его!
— Ты найдешь только его энергетику. В лучшем случае. А кто он? Как это узнать?
За окном шуршала вода по гаревому корту. За лесом звенели пионерские песни. Алик вдруг хлопнул себя ладонью по лбу:
— Зачем там его искать? Он уже здесь! Он уже проявился.
Василий дернулся на кровати, взвизгнули пружины:
— Где он проявился?
Алик улыбнулся и опустил голову:
— Видишь ли, Вася… Меня потрясла твоя концепция. Я все время думаю о ней. Все время думаю…
— Ну и что? — напрягся Василий.
— Что-то в ней от тебя, а что-то от твоего агрессора.
Василий открыл рот и засмеялся беззвучно:
— Концепция его потрясла! Она моя! Целиком моя!
Алик не выдержал и тоже засмеялся вместе с ним:
— Что-то в ней есть такое, чего я принять не могу. — Алик пододвинулся к нему поближе, сказал шепотом: — Вася, ты же мне так и не рассказал тогда про ту весну.
— Какую весну? — прищурил серый глаз Василий.
— Когда ты стал чертом. Расскажи, Вася.
Распахнулась дверь. Не дождавшись паузы. На пороге стоял доктор, бодро улыбался Василию:
— На сегодня все! Завтра, Василий Иванович, мы вас в колясочке вывезем. — Доктор подошел к окну. — На дворе-то какая благодать. Смотрите-ка, опять настоящее лето. Прямо Пицунда… Прямо Гурзуф или Судак.
Василий приподнялся на локте, хрипло крикнул ему:
— Закрой дверь с той стороны!
Дверь бесшумно закрылась за доктором. Василий лег, тяжело дыша. На лбу у него выступила испарина. Алик растерянно крутил в руке пачку сигарет, оглядываясь на дверь.
— Кури, — тихо сказал Василий. — И не оглядывайся. Здесь я хозяин.
Алик чиркнул зажигалкой, с удовольствием глубоко затянулся и спросил:
— Вася, когда ты почувствовал в себе новую энергетику?
Василий мрачно на него посмотрел:
— Она всегда была. Я ее всегда чувствовал.
— Ты сказал: «Я снова стал молодым». Когда ты это почувствовал? В какую твою весну? А?
Василий стащил со спинки кровати свежее вафельное полотенце, промокнул лицо:
— Чума… Чу-ма ты, Саша…
Алик стряхнул пепел в блюдечко с расколотыми ампулами:
— Чума? Так на зонах тюремных врачей зовут.
Василий нехорошо улыбнулся, растянул полотенце
в жгут, как эспандер:
— Я же тебе все рассказал. Чистосердечно. Мы даже пили с тобой на «я»! Забыл?
— Почему? Помню. Мы ведь не очень пьяные были. Я помню, ты обещал про ту весну рассказать.
Василий забросил полотенце на спинку кровати, рассмеялся хрипло:
— Саша, это я так… фигурально… в каждую весну черт бьет копытом под ложечку… в каждую. Или я не прав?
Алик вонзил сигарету в хрустнувшие осколки ампул:
— Дело твое… Ты взрослый человек… Ты отказываешься от моей помощи. Так я тебя понял?
Василий подмигнул Алику:
— Ты и так мне здорово помог. Ты диагноз поставил. Дальше я сам, доктор. Не беспокойся. На зоне я с такими монстрами дело имел. И всегда верха держал. Не волнуйся за меня, Саша. Внутри себя я как-нибудь с ним справлюсь.
— Думаешь справиться с ним, как на зоне справлялся с зеками? — Алик наклонился к его лицу вплотную и сказал сурово, прямо в разные его глаза: — Раньше таких людей, как ты, жгли на кострах инквизиции. Теперь их лечат высоковольтным током в сумасшедших домах. Раньше нетелесных посланцев астрала называли просто и без прикрас — БЕСЫ.
Василий резко откинулся от Алика:
— Кончай! Чего ты хочешь?
— Хочу поставить тебе окончательный диагноз. Ты одержим бесом, Вася.
Василий дернулся, рука потянулась за тумбочку.
— Не надо вызывать охрану. Подожди, — предупредил его Алик. — Твои штурмовики всегда успеют. Вася, я же доктор, а не следователь. Я помочь тебе хочу. Я же не виноват, что у тебя болезнь такая. Я твою болезнь ощупать, ножичком полоснуть и выбросить в кровавый тазик не могу. Я могу помочь тебе, только выслушав тебя. Ты мне душу должен раскрыть. Должен. Если вылечиться хочешь. Если не хочешь под высоковольтный ток.
— Чума! — закрыл глаза Василий.
— Я понимаю — тяжело… Но у тебя другого выхода нет…
Василий оторвал наконец руку от тумбочки:
— Достал меня; чу-ма.
Алик глядел на него ласково:
— Это тебе самому нужно, Вася. — Алик покрутил ладонью над головой. — Бес-то твой рядом. Если мы сейчас назовем его по имени, он может сам уйти. Назови его, Вася.
Василий вздохнул: