— Евгений говорил, что отправился ко дворцу. Но почему…
Не успел репортёр договорить, как к нам подошёл сам Малинов Александр.
— Когда я узнал, что у дочки есть друг, который может помочь ей прокачать себя, мне захотелось самому помочь ей в этом. С Евгением я уже был знаком, поэтому не нужно удивляться, почему парень прилетел к моему дворцу. Как видите, он и сейчас прилетел, чтобы позаниматься с дочкой, чем они сейчас и займутся. А что касается того, кто в боевой форме решил подставить Евгения и в целом репутацию Питерской Пьющей Магической высшей школы, где учится моя дочь, могу сказать лишь одно: кто бы ты ни был, мы тебя найдём.
— Всё, закончили, — предупредил один из тех, кто записывал данное видео. И тут же ему в наушник кто-то что-то сообщил. — Одну минуточку. Ваше Императорское Величество, — взволнованно подбежал мужик к Малинову. — Говорят, что кто-то подпалил поместье Шолоховых, и что внутри него сгорел сам Шолохов, его жена и дочка.
— Япона мать! — прошептал я себе под нос. По моей спине прошёлся холодок полной безнадёги и потерянных двадцати миллионов.
Данная новость в считанные секунды облетела сеть Российской империи.
Конечно же, всем было пофиг.
То есть да, волна возмущения прошлась, мол, какие-то гады уничтожили семью аристократов. Но буквально к вечеру весь негатив утих.
Самое неприятное лично для меня — это потеря двадцати миллионов. То есть даже не потеря, а невозможность их получить.
А вот из приятного — все, как роботы, перестали думать, что это был я. То есть подозрений уже не возникало, потому что у меня было железное алиби. Но лично я бы его назвал «императорским алиби».
И всё же вопрос с тем, кто это мог быть, оставался открытым.
Это либо был кто-то из ППМ ВШ, либо кто-то, кто смог забрать боевой костюм той самой школы.
В любом случае меня это волновало меньше всего на данном этапе.
Теперь мне предстояло тренироваться с Анной.
Если учесть тот факт, что меня могли посадить, то тренироваться во дворце с дочкой императора — это гораздо лучший вариант. Кроме того, мне тоже это должно было пойти на пользу, если верить словам Николая Николаевича.
Кстати, белобрысый сразу же пришёл во дворец по велению Малинова, чтобы посмотреть, как мы работаем в паре.
Это была пробная тренировка, в которой мы больше работали на записывающие зеркала слежения, чтобы можно было показать общественности, как дочка императора якобы продолжает заниматься со своим другом, то бишь со мной.
Я знал, что эту запись посмотрит и моя банда, и банда красноволосого пивозавра. Поэтому ещё до шести вечера успел прилететь к пабу и поговорить с Васей. А потом отправился домой, чтобы ровно в шесть вечера Володя-иллюзионист провёл меня через канализацию к нашей базе.
О чём я говорил с Васей?
Ну мне как минимум стало интересно, не он ли из-за обиды на меня спалил поместье Шолоховых, чтобы полмиллиарда не достались никому.
Хотя, признаюсь, это было бы глупо, потому что Вася потерял бы всего двадцать миллионов из этой суммы, если бы не спалил, а вот если бы спалил, то потерял бы все деньги и Серёгу — шестёрку в мире аристократов, без которой гораздо тяжелее воровать.
В общем, мы с Васей якобы помирились, потому что шанса получить лёгкие деньги теперь не было ни у одного из нас.
Я предложил красноволосому пивозавру поставить себе задачу, чтобы тот обдумал все за и против, а потом решил, что́ он собирается делать, потому что лично я не против был воровать у аристократов. Но нужен был план и подготовка, а ещё и опыт, которого с лихвой можно было перенять у Васи.
А что касалось Шолохова и его семьи, то стало ясно, что это могли быть магоеды, которых Мозгенда подослал по поручению Малинова.
И вот с такой мыслью мне было приятно осознавать, что император заботился о том, чтобы дочка стала мощнее.
Не знаю, кто ему наплёл, может, сам Николай Николаевич, но мне хотелось верить, что я стал тем, кого император будет защищать. Ибо пока дочка счастлива и повышает свой уровень за счёт меня, то и я нахожусь под защитой её отца.
И раз император был готов на такие зверства, как живьём спалить аристократов через магоедов, то нужно было понимать, что для Анны я реально представлял огромную ценность. А может, Малинов просто не хотел, чтобы дочка снова убегала, поскольку для него союз с родом Ферраривских — это что-то большее, чем какие-то там Шолоховы.
Если честно, то лезть в это пока что не особо хотелось.
Я был жив.
Я был накормлен.
Я высыпался.
И мне нужно было готовиться ко встрече с ментальным питомцем, потому что только после него я мог точно знать, что поступил в ППМ ВШ и крепко осел в этой школе… как минимум до следующих экзаменов, которые должны будут быть только к зиме, я надеюсь.