– Голова болит. – Промямлил я и удивился своему голосу. Голосу ребёнка. Вот блин, качественный глюк.
Позади раздался бурный шёпот. И советы. Сколько мне лет, как меня зовут.
– Ты помнишь как тебя зовут? – Ласково спросила директриса по настойчивым советам из-за спины.
Слово инсульт и амнезия звучали едва ли не через слово.
Ага. Помню. Я Макс Князев тридцати четырёх лет отроду, сирота рождённый в далёком 1982-ом году. Разведён. Не судим. Имею двоих сыновей и занозу бывшую жену, которую уважаю, но порой готов убить. Но не убил, потому что она мать моих детей и вообще неплохой человек. Курю, пью, ругаюсь матом. А что вы ещё хотели от строителя? А ещё я не хочу в дурдом с жёлтыми палатами. Но чувствую, если все это озвучу, то там и окажусь.
– Я Максим Горшов! – Вместо всего пронёсшегося в голове ответил я.
Так себе фамилия для сироты-подкидыша. Потому спустя много лет я ее изменил. И порвал со своим прошлым, начав новую взрослую жизнь.
-А сколько тебе годиков? – Все тем же ласковым тоном спросила директриса.
Едва не ляпнул тридцать четыре. Точно закроют! А действительно? Сколько мне? На вид не определишь. Тельце как у модели и жертвы анорексии. Может быть и десять, а может быть и пять. Хотя вряд ли десять. Слишком короткий.
Я беспомощно оглянулся на суровые лица профессоров, что нависли надо мной стаей грифов и ловили каждое слово.
Взгляд случайно наткнулся на отрывной календарь у двери. А молодое зрение оно такое молодое. Но тут я опешил. 15-ое сентября 1986-ого? Хрена себе заявка.
– Четыре! – Уверенно заявил я под жёсткими взглядами белых воронов. – Почти пять!
Да чтоб к вашим детям такие деды морозы являлись! Охренели старые хрычи. Совесть имейте! Даже мне боязно стало, а мне далеко не четыре, почти пять.
Вот тут начался фестиваль. Удивительно, поразительно, прорыв в науке, докторская, нобелевская. Да вы дедушки совсем спятили? Если их не остановить, они точно меня на органы разберут. Вон уже две пигалицы готовят шприцы с иголками, от которых мне уже плохо.
- Не бойся, милый, это будет не больно. Словно комарик укусил. – Проговорила одна из медсестёр и явных ассистенток одного из этих белых Кощеев.
Да ты головой ударилась? Я наркоманом от своей весёлой жизни не стал только потому, что боюсь иголок. Да чтоб муж тебе попался с фетишем к анальному сексу и постоянно повторял, не бойся, милая, это не больно!
А! Твою мать! Где ты таких комариков видела?! Нет, тебе точно нужен муж-извращенец и с большим хоботом! Он за меня отомстит!
– Я спать хочу! – В наглую заявил я, когда понял что эта пигалица со шприцом не будет последней. Последователи сумерек или дневников вампира? К черту вас. У меня сейчас голова треснет.
– Все! На сегодня хватит издеваться над ребёнком! – Галина Васильевна, словно наседка, прикрыла меня своими телесами и стала изгонять белые халаты из палаты.
А от этой братии все так же неслось, анализы, прорыв, у него же была температура в 45 градусов. Поразительно. Надо тщательно изучить кровь. Это же спасёт миллионы.
Да чтоб вас всех Альцгеймер поразил!
– Поспи, малыш! – Галина Васильевна присела у кровати. – Вон истощал как за неделю. Спи солнышко!
Приехали! То, что я в допотопной реанимации, я уже понял. И то, что этот глюк не собирается проходить тоже! Тогда какого хрена?!
Голова трещит, как будто в неё гвоздей насыпали. Сотни мест из которых торчат их кончики. Что же это? Глюк? Реальность? Шизофрения?
И вдруг один из пульсирующих огоньков в моем мозгу лопнул, окатив информацией как ответом.
А не было всей моей жизни. Вот совсем. Слепок моего сознания погрузили в виртуальный компьютерный симулятор жизни и за неделю прогнали почти тридцать лет, после чего снова загрузили полученный результат в мозг. Вот блин!
И зачем?
Снова лопнувший огонёк боли несущий толику облегчения. Правильной дорогой идёшь, товарищ! Да чтоб вас всех! Но ответ пришёл, словно моё же знание.
Искин пришельцев выдал 96-процентный шанс того что наша цивилизация в ближайший век сама себя уничтожит. Во вселенной невообразимое количество звёзд и планет, но вот жизнь в ней едва теплится на фоне объёмов и расстояний. И даже такая примитивная жизнь как люди очень ценна.
Когда понимаешь, что беременная девушка уже обречена, ты постараешься сделать так, чтобы дети ее выжили. Даже если это просто дворовая кошка. К нам отнеслись так же. Дали шанс убогому человечеству не кануть во тьму.
А мы-то с уверенными лицами грифов в белых халатах, утверждаем, насколько мы уникальны. Единственные и неповторимые. Дети Великого Бога. А на самом деле мы низшая форма разум ещё и склонная к суициду и самоуничтожению. Зато картонную корону натянули и мним себя венцом творения. Это даже не смешно. Это грустно.