Астрея. Имперский символизм в XVI веке

Последние строки относятся к положению Девы в зодиаке, где она является шестым по счёту знаком между Львом и Весами.

Греческая астрономическая поэма Арата имела множество латинских подражателей и переводчиков. Её переводили Цицерон, Цезарь Германик и Фест Авиен. Она также повлияла и на работу Гигина. «Аратея» Германика описывает бегство Девы такой фразой[91]:

Deseruit properè terras iustissima virgo[92].

Схолия на тексте «Аратеи» цитирует изложение мифа Девы-Астреи Нигидием Фигулом, проповедником неопифагореизма. Эта версия, похоже, пользовалась большой популярностью в Ренессансе[93]. В ней вкратце рассказывается история бегства справедливой девы и говорится о том, как она обрела место на небе в награду за своё благочестие[94].

Астрономические поэмы и их комментаторы обсуждают различные родословные и меняющиеся аспекты Девы-Астреи. Происхождение Девы туманно: одни называют её дочерью Юпитера и Фемиды[95]; другие – Астрея и Авроры; третьи зовут её дочерью Икария Эригоной, благочестивой девой, приведённой своей собакой к телу мёртвого отца. Её ассоциируют с несколькими божествами. Колосья в её руке предполагают, что она может быть Церерой. Иногда её также связывают с Венерой. Другие считают Деву Фортуной, поскольку её голова теряется среди звёзд[96]. Было в ней что-то и от Исиды[97] (эту тему позднее развивал Марциан Капелла)[98], но из всех женских божеств более всего она напоминает Атаргатис[99], сирийскую богиню, почитавшуюся в Карфагене под именем Virgo Caelestis[100]и ассоциировавшуюся с Уранией[101], а также, как и Исида, с луной[102]. Справедливая дева, таким образом, представляет собой довольно сложный персонаж, плодовитый и в то же время бесплодный. Она правильна и благочестива, но одновременно несёт в себе восточные лунно-экстатические черты.

Своей наибольшей славой она обязана Вергилию. Вместе с Кумской сивиллой дева золотого века упоминается в самом начале знаменитой четвёртой эклоги. Вергилий пророчествует, что золотой век должен вот-вот наступить снова. Фактически он уже наступает в момент написания им этих строк. Дева грядёт к нам опять, грядёт Сатурново царство[103]:

Iam redit et Virgo, redeunt Saturnia regna.

История Запада никогда не забывала этих слов. Родится мальчик, продолжает поэт-пророк, «с которым на смену роду железному род золотой по земле расселится». Ему суждено будет править успокоенным миром, и в течение его жизни четыре эпохи пронесутся назад к золотому веку. Пусть он придёт скорее, молит Вергилий, и примет полагающиеся ему высшие почести, ибо весь мир ждёт его.

Вопрос о том, кого сам Вергилий имел в виду под мальчиком в этой эклоге, лежит за пределами нашей темы. В последующие века её прочитывали в свете дальнейшего развития истории и рассматривали в контексте восприятия Вергилия как пророка имперской миссии Рима. В шестой книге «Энеиды» Эней, путешествуя по аду в компании Кумской сивиллы, слышит из уст Анхиса пророчество о возвращении золотого века при Августе Цезаре.

Вот он, тот муж, о котором тебе возвещали так часто:
Август Цезарь, отцом божественным вскормленный, снова
Век вернёт золотой на Латинские пашни, где древле
Сам Сатурн был царём, и пределы державы продвинет,
Индов край покорив и страну гарамантов…[104]

Золотой век – это правление Августа, возрождение при нём благочестия, мир и спокойствие в его вселенской империи. Таким образом, Дева-Астрея, справедливая и благочестивая девственница, чьё возвращение в четвёртой эклоге возвещает наступление золотого века империи, обретает римскую серьёзность облика. Она становится имперской девой.

О влияниях Девы можно узнать из астрологической поэмы Манилия, популярной в эпоху Ренессанса. Рождённым под её знаком она дарует красноречие и способности ко всем видам риторики, включая стенографию[105]. Эти влияния, вероятно, определяются её связью с планетой Меркурий[106]. Будучи девственницей, она при этом дарит плодородие, и Манилий находит это противоречие удивительным. В этической сфере она справедлива и разумна, а также благочестива и опытна в сакральных мистериях. Манилий в благородных тонах описывает деву золотого века, которую он называет Эригоной[107]. В его строках чётко прослеживается ассоциирование девы, «кто царицей была в древнее время», со справедливостью и имперским правлением, и, вкупе с благочестием, это делает её подходящим объектом для государственного культа.

91

Germanicus Caesar, Aratea cum scholiis, ed. A. Breysig, Berlin, 1867, p. 137.

92

Покинула земли честнейшая дева поспешно (лат).

93

См. ссылку на Нигидия Фигула и его историю Девы в цитируемых ниже отрывках из Гевары и сэра Ричарда Баркли (с. 105 и 168).

94

Germanicus Caesar, op. cit., p. 126.

95

Hyginus, Poet. Astron., II, 25. Версия происхождения Дике (Справедливости), согласно которой она является дочерью Юпитера и Фемиды и имеет сестёр Эвномию (Законность) и Эйрену (Мир), берёт начало из Гесиода.

О различных версиях происхождения Девы и связанных с ней ассоциативных связях см.: A. Bouchе́-Leclercq, L'Astrologie grecque, Paris, 1899, pp. 139 ff.; а также статью Франца Кюмона (F. Cumont) о зодиаке в словаре греко-римских древностей Шарля Даремберга и Эдмона Сальо (C. Daremberg, S. Saglio, Dictionnaire des antiquitе́s grecques et romaines, Paris, 1875–1917).

96

Эту традицию продолжил Валериано, изобразив Астрею в виде безглавой фигуры между Львом и Весами (P. Valeriano, Hieroglyphica, Cologne, 1614 ed., p. 743).

97

Cf. F. Boll, Sphaera, Leipzig, 1903, pp. 129–130, 212. Дева-Дике имеет сходство с Исидой или Илифией.

98

Martianus Capella, De Nupt., II, 174; cf. Bouchе́-Leclercq, op. cit., pp. 139–140.

99

Germanicus, Aratea, ed. cit., p. 125. Cf. Bouchе́-Leclercq, op. cit., p. 139; Cumont, op. cit.

100

О поклонении карфагенской Virgo Caelestis в имперский период см.: F. Dölger, Antike und Christentum, Munster, 1929, I, pp. 92 ff. Virgo Caelestis была приравнена к Юпитеру и стала покровительницей народа Рима.

101

‘La Vierge Cе́leste de Carthage est proche parente de la Mère des Dieux, au mệme titre que l'Ouranie syrienne', H. Graillot, Le culte de Cybèle, Paris, 1912, p. 529. Cf. Dölger, op. cit., p. 97.

102

Некоторые ренессансные мифологи считали Астрею одним из названий луны. Среди имён богини Луны Франческо Зуччи перечисляет Диану, Гекату, Люцину, Прозерпину, Астрею.

F. Zucchi, Discorso sopra li dei de' gentili, 1602, reprinted in F. Saxl, Antike Gotter in der Spätrenaissance, Studien der Bibl. Warb., VIII, 1927.

103

Вергилий. Буколики. Эклога IV, 6. Пер. С. Шервинского // Вергилий. Буколики. Георгики. Энеида. М., Художественная литература, 1977. С. 50.

104

Вергилий. Энеида. Кн. VI, 791–795. Пер. С. Ошерова // Вергилий. Буколики. Георгики. Энеида. М., 1977. С. 261–262.

105

Manilius, Astronomicon, IV, 189–202.

106

Знаки Близнецов и Девы управляются планетой Меркурий (Птолемей. Тетрабиблос. I, xx). Связь с Меркурием объясняет и то, почему Деву иногда изображают с кадуцеем в руках (см. рис. 1 на с. 66).

107

Astronomicon, IV, 542–546. Эригоной Деву также называет Сервий в своём комментарии к Вергилию.