Нилс пришел примерно минут через десять и сразу же принялся благодарить меня за то, что я забираю их из этого дома. Он выглядел таким счастливым, будто я выкупила их из рабства.
Выслушав все добрые слова, на которые радостный мужчина не скупился, я попросила его, чтобы он помог собраться Джасперу, предупредил Гринча о том, что он тоже едет с нами, и чтобы они вместе отправились на конюшню и выбрали экипаж и двух коней.
— Все должно быть готово к завтрашнему утру, — предупредила я и он закивал головой.
— Да, конечно, графинюшка! Все будет сделано! И уж поверьте, мы с Гринчем выберем самых лучших коней! И экипаж возьмем, не абы какой!
Вот такой подход мне нравился, и я представила, как обрадуется Антон, узнав, что мы уедем отсюда и станем самостоятельными. Звать его к себе я не стала, чтобы не вызывать подозрения таким активным вниманием к его жизни, лишь поинтересовалась, как его здоровье — на что Нильс ответил:
— Скоро снова по лестницам прыгать начнет! Молодое, да глупое!
Вскоре пришла тетушка Лонджина и принесла в большой фарфоровой кружке свое питье.
— Я не добавляла сонных травок, это уже к ночи, ваше сиятельство, — сказала она и поставив кружку на столик, распахнула дверцы шкафа. — Точно несколько сундуков понадобиться, чтобы вещички ваши уложить. Ну ничего, главное ничего не забыть. Особенно зимнее! В этом году обещают такую зиму, какой уж давно в наших краях не было! Говорят, Дорвегию засыплет снегом по самые крыши! Я одну такую зиму помню… Лет десять назад, в тысячу семьсот сорок четвертом году… Да, точно… Так замело, что детишки катались на санках прямо с крыш! Мороз такой был, что даже рукавицы на овчине не спасали!
Ага! Значит я в Дорвегии восемнадцатого века! Хоть что-то стало проясняться!
— Кто может знать, что будет? — улыбнулась я. — Особенно, какая погода нас ждет.
— Не скажите, графинюшка, — вздохнула женщина, вытаскивая из шкафа какие-то наряды. — Грибов было очень много! Под каждым кустом целыми семьями росли! А это предвещает снежную зиму! А желудей! Не счесть! Верные приметы, скажу я вам…
— Вы мне обещали рассказать об имении возле Крестонского леса, — вспомнила я. — Оно действительно проклятое?
— Вечером, ваше сиятельство, — она подошла ко мне и протянула кружку с остывшим питьем. — Сейчас дел невпроворот. А вы лекарство пейте, да будем рану лечить мазью, что София передала.
Где-то, через час, сундуки с моими вещами стояли рядом с дверями, и довольная тетушка Лонджина, оглядела шкаф и всю комнату придирчивым взглядом.
— Вот и управились. Отдыхайте, ваше сиятельство, а я пойду свои вещички собирать. Обед я вам сюда принесу, нечего в таком состоянии вниз спускаться да на их недовольные лица смотреть.
Она забрала кружку и вышла, оставив меня в одиночестве. Я заложила руки за голову и погрузилась в свои мечтания, представляя какое будущее меня ждет. Горевать о прошлом не было смысла, да и что я потеряла? Одинокую, унылую жизнь взрослой тетки? Квартиру? Но здесь вообще был плюсик в мою карму — ее я завещала городскому фонду, который обеспечивал детей-сирот жильем. Так что, уйдя из той жизни, я подарила кому-то надежду и радость иметь свой угол.
Да, здесь все было чужим и незнакомым, а судя по отношению «родственников», порой и враждебным, но у меня есть дом, кое-какие средства и главное — добрые люди рядом, среди которых и повязанный со мной одним миром — Антон-Джаспер.
Пусть здесь не было цивилизации, в привычном для меня смысле слова, но и в этом можно было найти свои плюсы — чистый воздух и уйма времени. А насчет проклятого имения… Глупости все это. Суеверия и склонность людей этого времени все мистифицировать. Я, конечно, послушаю историю тетушки Лонджины, но это, скорее, будет лишь страшной сказкой, которые, кстати, я очень любила…
_____________
«Вит Миднатт»* — Белая Полночь
Глава 4
Наступил вечер и на мой новый мир медленно опускались сумерки, а я уже целый час стояла у окна, глядя на пейзажи, раскинувшиеся перед глазами. Вдалеке уже окрашивалось в желтые и багровые цвета редколесье, чуть поодаль начинался густой хвойник, а над ним нависли величественные горы с заснеженными вершинами. Синяя гладь озера и такие же яркие пятна цветов, разбросанные по пустоши, казались чем-то нереальным под белыми хлопьями колдовского тумана.
Природа этого места была действительно великолепна — сказочная, немного мистическая и слегка суровая, она напоминала красивую, но неприступную северную воительницу.
Я оторвалась от созерцания красот Дорвегии, когда в комнату внесли медную ванну на «львиных» ножках и с высокой выгнутой спинкой. Моему восторгу не было предела — опуститься в горячую воду и смыть с себя все переживания этих нескольких дней казалось невероятным блаженством.