— Ты еще пожалеешь, дрянь. Я тебе обещаю.
— Прощайте, — вежливо сказала я в ответ, отчаянно желая наподдать ему под тощий зад. Вот так отец… Неужели можно так относиться к своему ребенку? К своей дочери?
Когда его шаги затихли в коридоре, и хлопнула входная дверь, только тогда тетушка Лонджина выдохнула:
— Как вы его, графинюшка… Я никогда не слышала, чтобы вы так со своим батюшкой разговаривали.
— Надеюсь, это был его последний визит, — ответила я и опустилась на стул, чувствуя, как дрожат руки. — У нас есть еще вино?
— Сейчас, ваше сиятельство! — Нилс бросился к буфету и достал оттуда кувшин. — Со вчерашнего осталось!
— Кто она? — Эрлинг наблюдал за девушкой, которая усаживалась в экипаж. — Почему я не знаю ее?
— Если рассуждать логически, то выходит вот что… — маркиз еле сдерживал улыбку, вспоминая, как она отшила его друга. — Она не слишком молода, а значит — либо замужем, либо вдова. Если вспомнить, кто из графов отбыл на тот свет, то их двое — старый Фосс и тридцатипятилетний Расмуссен. У Фосса умерло четыре молодых жены, и почил он, будучи вдовцом. Значит — Расмуссен. Он не приветствовал выезды своей супруги в свет, поэтому ее мало кто видел. Поблизости находится имение «Вит Миднатт», которое принадлежит семье Расмуссен и, смею предположить, что вдову отправили сюда, подальше от поместья и нового графа. А она прелестна и остра на язык, ты не находишь?
— Она невоспитанна, — герцог недовольно поджал губы, но его глаза неотрывно следили за отъезжающим экипажем. — Груба и несносна. Это видно по ее поведению. И какого черта она расхаживала здесь в деревенском платье? Разве это достойно женщины высшего сословия?
— Ты слишком придирчив, — усмехнулся Лукас. — Мне она показалась очень милой.
— Не надо! Пожалуйста! Я прошу вас! Я все отдам.
Мужчины удивленно обернулись, услышав тоненький голосок, и увидели, что неподалеку, за редкими зарослями, здоровенный мужик таскает за волосы худенького мальчишку.
— Проклятье, что там происходит? — Эрлинг направился туда, а Лукас последовал за ним.
Они обошли кусты жимолости, и герцог схватил мужчину за запястье.
— Остановись!
Тот раздраженно сбросил его руку и повернув голову уже собрался выругаться, но лишь открыл и закрыл рот, поняв, кто перед ним.
— Ваша светлость, этот паршивец украл у меня целого гуся! Вы себе можете представить? Жирного, здоровенного гуся, которого я кормил столько времени!
— Это правда? — Эрлинг посмотрел на мальчонку, глаза которого были полны слез.
— Правда, — тот шмыгнул носом и кивнул. — У меня дома голодная сестра и больная мама…
— А где твой отец? — герцог внимательно разглядывал воришку — изношенная, но чистая одежда и, несмотря на юный возраст — натруженные, покрасневшие руки.
— Он умер полгода назад, — ответил мальчик и взмолился: — Прошу вас, отпустите меня! Я должен найти еды и заработать денег, чтобы купить матушке лекарства!
— Да врет он все! — воскликнул мужчина и снова потянулся к нему. — Знаем, как они зарабатывают — у честных людей воруют!
— Я просто не мог пройти мимо! — мальчонка поднял на герцога глаза, словно ища у него поддержки. — Он лежал с краю, и я подумал, что этого гуся нам хватит надолго…
— Не тронь его! — Эрлинг достал из кармана монеты и швырнул их торговцу. — Это тебе за гуся. Возвращайся на ярмарку.
Тот схватил деньги и быстренько ретировался, оставив их разбираться с мальчиком.
— Забирай гуся и больше никогда не воруй, — герцог протянул и ему монеты. — А это тебе на лекарства для матушки.
— Благодарю вас! — он прижал их к груди и заплакал еще сильнее. — Мы всей семьей будем молиться о вашем здоровье, господин!
— Если ты ищешь работу — отправляйся в поместье «Вакер Квелль». Я обещаю, что тебя возьмут на конюшню.
— Спасибо вам, господин! — мальчишка сиял от счастья. — Но меня могут прогнать…
— Скажешь, что тебя прислал его светлость Эрлинг Хоконсон, — герцог потрепал его по светлой головке и указал на гуся. — Не забудь прихватить этого приятеля.
Мальчик поднял тушку и радостно помчался в сторону деревни.
— Это очень благородно с твоей стороны, — маркиз проводил мальчишку веселым взглядом и повернулся к другу. — Как в тебе совмещаются такие противоречивые черты? Благородство, желание помочь и это раздражающее высокомерие? Гремучая смесь…
— Тебя раздражает мое высокомерие? — Эрлинг надменно приподнял бровь, и они тут же рассмеялись.