Сейчас я лежала в кровати и выполняла свой ежедневный ритуал. Думала о том, про которого не нужно было думать. Я вычеркнула его, уничтожила любые мысли. Но нельзя было просто перестать чувствовать, это сжигало меня изнутри. Мне казалось, что кто-то невидимый сжал моё сердце, и эти тиски с каждым днём увеличиваются. Как мне забыть его, как убить это чувство, такое невероятно огромное и неподвластное. Жгучие слёзы стекали по щекам, но я не замечала их, они стали настолько привычными за последние месяцы, что я не представляла жизни без каждодневного проливания жидкости на мою подушку. Радовало одно: практика подошла к концу и через несколько дней мы будем свободны. Ну, относительно свободны.
С утра мы позавтракали и отправились к Сэма в офис.
Он любил донимать меня бестолковыми разговорами по дороге. И сегодня меня не оставила эта участь.
— Астрид, почему ты такая хмурая?
— Неужели я сегодня не такая милая, как обычно?
— Мне нравится твоя дерзость.
— Рада стараться для своего хозяина.
— Ну, ты чего, какой же я хозяин? Я твой друг.
Как же мне хотелось стереть его дурацкую ухмылочку. Желательно, пулей в лоб.
— Дружище, мы прямо не разлей вода.
— Астрид, ты великолепна.
Как же меня бесило, что моя злость только поднимает настроение Сэму.
— Астрид, я пришлю вам платья для вечера.
— Какие платья? Какой вечер?
— Вечер, в честь окончания практики и всего вашего обучения.
— Такое чувство, что я в школе благородных девиц, зачем столько вечеров?
— Деньги, на что, как ты думаешь, содержится этот лагерь? За счет спонсоров, таких, как я. А нам приятно, когда нас не забывают и чествуют. А еще нам необходимо видеть, куда уходят наши деньги. Так что завтра мы идем на вечер, я договорился со своим бутиком и ваши платья доставят сегодня вечером.
— А ты не думаешь, что сначала нужно было спросить у нас, что нам нужно?
— Я знаю, что нужно женщинам.
Я закатила глаза. Ну и самоуверенный придурок.
Вечером доставили платья. Надо отдать должное, вкус у Сэма был неплохой. Такое платье я и сама бы выбрала. Ничего вычурного. Голубое платье с длинным рукавом чуть ниже колен. Полностью закрытое, если бы не спина. Она оставалась полностью обнаженной.
Мы с Хеддер собирали вещи, радуясь, что эта ужасная практика закончилась.
— Астрид, что мы будем делать дальше?
Я сама не раз задавала себе этот вопрос.
— Не знаю, работать будем, что ещё остаётся.
— Я уже не уверена, что хочу эту работу. Когда мы поступали в университет, это было заманчиво и необычно, но сейчас, мне бы хотелось обычной жизни. Просто жить, ради жизни, а не служить какой-то цели.
Я отвернулась, чтобы Хеддер не увидела слёз.
— Не только ты, Хед, хочешь этого.
Если можно было повернуть время назад, я бы не оставила маму, послушалась бы её уговоров и осталась дома. Но в тоже время я не хочу этого, потому что я бы никогда не встретила Артёма. Как бы не было больно, но я не хотела избавиться от этой боли, иначе это означало бы, избавиться от чувств к Артёму, а я не готова была вычеркнуть его из своего предательского сердца. Пока оно билось, он навсегда останется там.
Следующий день прошёл в сборах и подготовке к вечеру. Ровно в 18.00 нас ждала машина Сэма возле входа. Он настоял, чтобы я ехала с ним, как пара. Хеддер посадили в другую машину.
Мы подъехали к лагерю, и я испытала радость и облегчение. Было что-то родное в этом
месте, я рада была вернуться сюда, хоть и ненадолго.
Вечер проходил в столовой, которую подготовили для приёма важных гостей. СЭм взял меня под руку, отчего захотелось пойти и помыться. Мы зашли в столовую, и Сэм повёл меня к Виктории и другим тренерам. Я испытала облегчение оттого, что не увидела Артёма среди них. Мы поздоровались, и завязалась обычная, скучная светская беседа.
— А вот и он. Только с самолёта.
Я повернула голову, чтобы понять, о ком идёт речь. О, Боже мой, мои ноги подкосились, но Сэм удержал меня за талию, зло прошипев на ухо:
— Не смей рыпаться, помнишь наш разговор?
В нашу сторону шёл Артём под руку с шикарной девушкой. Я сжала зубы, чтобы не сказать глупость. Он был, как всегда, прекрасен. В смокинге, с гладко выбритым лицом и красивой, теплой улыбкой, которая была посвящена его спутнице. Я помню, как когда-то такие улыбки он дарил мне. Он пробежал взглядом присутствующих и остановился на мне, и руке Сэма на моей талии, мне показалось, что у него проскочила эмоция, но он быстро это спрятал. Они остановились рядом с нами.
— Добрый вечер.
Виктория сияла, как начищенный самовар, как будто её единственный сын вернулся с войны.
— Здравствуй, Артём, познакомишь нас со своей спутницей?
— Да, конечно. Это — Джейн, она прилетела из Германии для заключения договора.
Я решила не стоять столбом, чтобы Сэм мне не говорил. Я протянула руку этой дамочке.
— Очень приятно, я — Ангел.
Девица потрясла мою руку в замешательстве. Я видела, как заходили желваки Артёма.
Она уставилась на Артёма:
— Я не понимать, Ангел?
— Это у нас так принято по работе.
Она все равно была в шоке, но ситуацию исправила Виктория, позвав всех выпить. Я решила ускользнуть, чтобы привести свои чувства в порядок. Забежала в туалет и захлопнула дверь. Я тяжело дышала, но не от бега, а от чувств переполнявших меня. ОН здесь. Я думала, что больше никогда не встречу его, но стоило посмотреть на него, как все мои стены рухнули. Мне хотелось ударить его, наорать. За то, что так спокойно стоял там, что обнимал эту драную кошку, что улыбался ей. Но я понимала, что не имею права. Я потеряла его, когда отказалась от нас. Как же всё запутано.
Я умылась и пошла назад, не стоило вызывать гнев Сэма. Вышла в коридор и наткнулась на грудь.
— Извините.
Я хотела обойти мужчину, но меня резко дёрнули за руку и потащили на улицу. Я хотела вырваться, но потом обратила внимание на моего похитителя. Это был Артём. Моё сердце пустилось в пляс. Мы вышли на улицу, и он затащил меня в ближайший зал. Это какое-то дежавю. Артём включил свет и с яростью посмотрел на меня.
— Что у тебя с ним?
— Что у тебя с ней?
— Тебя это не касается.
— А тебя, каким образом касаются мои отношения с Сэмом?
Я знала, что усугубляю, но по венам пульсировал адреналин, и я вспомнила все наши пикировки.
— Значит у вас отношения, ты теперь подстилка этого убийцы.
Я с размаху влепила ему пощёчину.
— Не смей меня так называть. У меня нет ничего с ним.
— Какого хрена его рука была на твоей талии?
— Он её туда положил.
— Ты, значит, не возражала.
— Артём, что ты хочешь?
Я была взбудоражена и вымотана одновременно. Мне хотелось врезать ему и обнять, поцеловать и уйти. Но я стояла на месте и смотрела в любимые зелёные глаза. Как же я по нему скучала.
— Ничего, ничего я не хочу.
Он тяжело дышал, сжимая кулаки.
— Тогда я пошла.
Я развернулась к двери и начала заставлять свои ноги передвигаться.
— Ага, конечно, пошла она.