Филип Сидни
Астрофил и Стелла
Защита поэзии
Пыл искренней любви я мнил излить стихом,
Чтоб милую развлечь изображеньем бед —
Пускай прочтет, поймет и сжалится потом,
4 И милость явит мне за жалостью вослед.
Чужие книги я листал[2] за томом том:
Быть может, я мечтал, какой-нибудь поэт,
Мне песнями кропя, как благостным дождем,
8 Спаленный солнцем мозг, подскажет путь... Но нет!
Мой слог, увы, хромал, от Выдумки далек,
Над Выдумкою бич учения навис,
Постылы были мне сплетенья чуждых строк,
И в муках родовых перо я тщетно грыз,
Не зная, где слова, что вправду хороши...
14 "Глупец! — был Музы глас. — Глянь в сердце и пиши."[3]
перевод В. Рогова
Не наобум, не сразу[4] Купидон
Меня неизлечимо поразил:
Он знал, что можно зря не тратить сил
4 И все равно я буду покорен.
Увидел я; увлекся, не влюблен;
Но бог коварный раздувал мой пыл,
И наконец уверенно сломил
8 Слабеющее сопротивленье он.
Когда же нет свободы и следа,
Как московит, рожденный под ярмом,
Я все твержу, что рабство — не беда,
И скудным, мне оставшимся умом
Себе внушаю, что всему я рад,
14 С восторгом приукрашивая ад.
перевод В. Рогова
Пускай поклонник девяти сестер[5],
Свой вымысел раскрасив похитрей,
Словесной вязью позлащает вздор,
4 Рядится под Пиндара[6], лицедей,
Разведав путь, известный с давних пор,
Пускай он славой тешится своей,
Вплетает в строки пальмовый узор
8 И образы тропических зверей,
Мне хватит Музы и одной вполне,
Все чувства и слова живут во мне,
Не впрок чужих сокровищ закрома,
Я, встретив Стеллу, Красоту постиг,
Копирую, как скромный ученик,
14 То, что Природа создала сама.
перевод А. Ревича
Ах, Добродетель! Дай мне отдохнуть —
Ты разожгла ума и сердца спор.
Коль тщетная любовь язвит мне грудь,
4 Сама и помоги ей дать отпор!
Тебе под стать Катон[7] какой-нибудь,
Тебе пристали школа и собор...
Увы, моя куда ранимей суть,
8 Я не снесу твоих жестоких шпор!
Но если неизбежно, чтобы мной
Владела ты, мрача рассудок мой, —
Свидетелем да будет сердце вновь:
Увидишь ты, ручаюсь за него,
Что в нем живет такое Божество,
14 В котором ты воплощена — Любовь.
перевод Л. Темина
Вот истина: глаза — лишь для того,
Чтоб Разуму служить. А он помазан
Монархом быть, — тот, кто не чтит его,
4 Природой будет как бунтарь наказан.
Вот истина: стрелой Амура назван
Недуг. И в храме сердца своего
Мы чтим его, глупцы, покуда разом
8 Нас не прикончит это божество.
Вот истина: Краса живет в Добре[8]!
Черты, что элементами творимы, —
Лишь тень в недолгой жизненной игре..,
Вот истина: мы в жизни — пилигримы[9],
Душой влекомы к своему пределу[10]:
14 Вот истина — любить я должен Стеллу[11].
перевод Л. Темина
В беседах с Музами влюбленные твердят
О зыбкости надежд, о страхах постоянных,
О том, что райский свет мучительней, чем ад
4 О бурях, о кострах, о гибели, о ранах.
Поют Юпитера[13] в его обличьях странных:
То лебедь он, то бык, то ливень-златопад.
Порой рядится принц в пастушеский наряд,
8 Свирелью тешится в лесах и на полянах.
Иной в своих стихах на жалобы не скуп,
И вздохами слова с его слетают губ,
И слезы льет перо, и лист бледнеет белый.
Я тоже так бы мог, как эти господа,
Но вся душа моя распахнута, когда
14 Дрожащим голосом я молвлю имя Стеллы.
перевод А. Ревича
Когда Природа очи создала
Прекрасной Стеллы в блеске вдохновенья,
Зачем она им черный цвет дала[14]?
4 Быть может, свет подчеркивая тенью[15]?..
Чтоб свет очей не ослепил чела,
Единственное мудрое решенье
Природа в черной трезвости нашла, —
8 Контрастами оттачивая зренье.
вернуться
Филип Сидни начинает свой цикл необычным сонетом, написанным шестистопным ямбом (см. также сонеты 6, 8, 76, 77, 102), который называют "сонетом о сонете". Он несет на себе двойную нагрузку: во-первых, Это хвала Стелле, которая вдохновляет поэта; во-вторых, это полемическое высказывание Сидни о том, как нужно писать стихи.
вернуться
Чужие книги я листал... — Сидни отрицательно относился к теории, распространенной в эпоху Возрождения, согласно которой поэзия должна подражать не природе, а поэтическим сочинениям прошлого. Астрофил, вопреки классической последовательности (inventio, dispositio, elocutio), начинает к тому же с выбора слов.
вернуться
"Глупец! — был Музы глас. — Глянь в сердце и пиши". — Ср. с сонетом 38 Уильяма Шекспира:
Неужто музе не хватает темы,
Когда ты можешь столько подарить
Чудесных дум, которые не все мы
Достойны на бумаге повторить.
(Пер. С. Я. Маршака)
вернуться
Не наобум, не сразу... — Здесь Сидни противоречит общепринятому в поэзии, потому что поэт обычно заверял свою возлюбленную, что был поражен любовью с первого взгляда. Ср. с сонетом 3 Франческо Петрарки:
Был день, в который по Творце вселенной
Скорбя, померкло Солнце... Луч огня
Из ваших глаз врасплох настиг меня:
О госпожа, я стал их узник пленный!
Гадал ли я, чтоб в оный день священный
Была потребна крепкая броня
От нежных стрел? что скорбь страстного дня
С тех пор в душе пребудет неизменной?
Был рад стрелок! Открыл чрез ясный взгляд
Я к сердцу дверь, — беспечен, безоружен...
Ах! ныне слезы лью из этих врат.
Но честь ли богу — влить мне в жилы яд,
Когда, казалось, панцирь был ненужен? —
Вам — под фатой таить железо лат?
(Пер. Вяч. Иванова)
вернуться
Девять сестер (греч. миф.) — музы, вначале богини пения, потом богини поэзии, искусств и наук.
вернуться
Пиндар (ок. 518-442 гг. до н. э.) — древнегреческий поэт. Подробнее о нем см. в примеч. 125 к "Защите поэзии".
вернуться
Катон Ценсор (234-149 гг. до н. э.) — крупнейший политический деятель и писатель Древнего Рима, известен строгой моралью и борьбой с тем, что он считал дурным влиянием греческой утонченности. В 184 г. до н. э. был избран цензором. Обязанностью цензора, высшего должностного лица в Древнем Риме, помимо прочих, было осуществление надзора за нравами.
вернуться
...Краса живет в Добре! — По теории древнегреческого философа-идеалиста Платона (429-348 гг. до н. э.) идея Прекрасного есть также идея Благого, но физическая красота, т. е. соединение четырех элементов (земля, вода, воздух, огонь) в живом теле, — это лишь тень идеи Прекрасного.
вернуться
Пилигрим — паломник, или странник, ходящий по святым местам.
вернуться
...Душой влекомы к своему пределу... — Ср. с положением "Защиты поэзии", что цель всякого человеческого познания — вызволить разум из темницы тела для наслаждения своей божественной сутью (с. 159).
вернуться
...любить я должен Стеллу. — Поэт заявляет о своем неприятии идеалистической философии (ср. с сонетами 21, 47, 71, 72).
вернуться
В этом сонете Сидни пользуется наиболее распространенными в любовной поэзии приемами: строки 1-4 — оксиморон, строки 5-6 — обращение к мифологии, строки 7-8 — пасторальная маска, строки 10-11 — персонификация чувств.
вернуться
Юпитер (римск. миф.; в греч. миф — Зевс) — верховный бог; своим возлюбленным Леде, Европе и Данае он являлся в образах лебедя, быка и золотого дождя.
вернуться
...Зачем она им черный цвет дала?.. — Торквато Тассо в отличие от других поэтов своего времени, так же как и Сидни, славил черные глаза своей возлюбленной Лавинии де ла Ровере в сонете, опубликованном в 1581 г. Ср. также с сонетом 127 Шекспира:
Прекрасным не считался черный цвет,
Когда на свете красоту ценили.
Но, видно, изменился белый свет, —
Прекрасное позором очернили.
С тех пор, как все природные цвета
Искусно подменяет цвет заемный,
Последних прав лишилась красота,
Слывет она безродной и бездомной.
Вот почему и волосы и взор
Возлюбленной моей чернее ночи, —
Как будто носят траурный убор
По тем, кто краской красоту порочит.
Но так идет им черная фата,
Что красотою стала чернота.
(Пер. С. Я. Маршака)
вернуться
...свет подчеркивая тенью?.. — До нашего времени дошли свидетельства, что Сидни много интересовался живописью.