Заслугой истории обычно считают, что будто именно в этой достойной науке человек видит добродетель прославленной и зло наказанным, а на самом деле эта похвала относится к Поэзии, а не к истории. Поэзия всегда облачает добродетель в лучшие свои одежды и дает ей в служанки Фортуну, чтобы все непременно проникались к ней любовью. Посмотрите, как Улисс сражался с бурей и прочими опасностями, но они были лишь испытанием его терпения и великодушия и придали им еще больше блеска в скором благоденствии. И, напротив, если на сцену являются злодеи, то они уходят с нее столь поверженными (так ответил один сочинитель трагедий человеку, которому не нравилось их смотреть), что едва ли могут воодушевить кого-нибудь последовать за собой. Историк же, будучи в плену у правды нашего безрассудного мира, нередко внушает ужас видом добродетели и поощряет разнузданный порок.
Разве мы не знаем, что доблестный Мильтиад сгнил в оковах [213]? что справедливого Фокиона и просвещенного Сократа предали смерти как изменников [214]? что жестокий Север преуспевал [215]? а славный Север был подло убит [216]? разве Сулла и Марий не умерли в своих постелях [217]? и разве не были заколоты Помпей и Цицерон [218], когда изгнание они посчитали бы за счастье? Разве не знаем мы, что добродетельный Катон был доведен до самоубийства [219]? а мятежный Цезарь столь вознесен, что его имени и через тысячу шестьсот лет воздаются высочайшие почести [220]? Вспомните хотя бы слова Цезаря о вышеназванном Сулле (который если что и сделал честно, так это отказался от бесчестной тирании [221]) — litteras nescivit [222] — будто бы его необразованность была причиной этого доброго дела. Цезарь говорил не о Поэзии, которая, не удовлетворенная земными бедствиями, придумывает все новые наказания, ожидающие тиранов в аду, и не о Философии, которая учит occidendos esse [223], но, без сомнения, об Истории, ибо она действительно может представить вам Кипсела, Периандра, Фалара, Дионисия [224] и многих других из оной своры, достаточно преуспевших в отвратительной несправедливости и незаконной узурпации власти. Из этого я заключаю, что он возносит Историю не столько за насыщение разума знаниями, сколько за поощрение его к тому, что заслуживает быть названо и признано благом. На самом же деле за поощрение и побуждение к добрым делам венчают лавровым венком порта как победителя в споре с историком и философом, хотя его первенство в наставлении еще подлежит сомнению.
Предположим, что мы признаем (однако, я думаю, убедительным доводом это может быть опровергнуто), будто философ благодаря своей системе учит лучше поэта, все же, я думаю, ни один человек не будет настолько philophilosophos [225], чтобы равнять поэта с философом в силе побуждения.
А что побуждение выше, чем поучение, явствует из того, что оно и причина, и следствие поучения. Ибо кто станет учиться, если его не побудили захотеть учиться? И что из того, что дает учение (я опять говорю о нравственном наставлении), может сравниться с побуждением свершить то, чему оно учит? Как говорит Аристотель, не gnosis [226], но praxis [227] должно быть плодом познания. И не трудно представить себе, каким будет praxis, если нет побуждения к деятельности.
Философ указывает вам путь, он растолковывает вам его особенности и его трудности, рассказывает об удобном приюте, что ждет вас в конце пути, и о многих тропинках, что могут увести вас в сторону. Но все это узнает лишь тот, кто возьмется изучать его труд и будет изучать его с ученическим усердием, кто в неутолимой жажде одолел уже половину трудностей и обратился к философу за второй половиной. Воистину просвещенные люди правильно полагали, что там, где страсть покорена, разум обретает свободное стремление к деланию добра; что внутренний свет, горящий в каждом из нас, — такое же благо, как и книга философа, ибо, изучая Природу, мы узнаем, что благо заключено в творении блага, узнаем, что такое добро и что такое зло, хотя и не облеченные в термины, которые философы обрушивают на нас, — но ведь и они извлекли свое учение из Природы. Быть побужденным к свершению того, что познано, или быть побужденным к познанию — hoc opus, hic labor est [228].
213
...доблестный Мильтиад сгнил в оковах... — Мильтиад, выигравший битву при Марафоне (490 г. до н. э.), впоследствии был обвинен своими согражданами в злоупотреблении народным доверием и заключен в тюрьму, где и умер.
214
...справедливого Фокиона и просвещенного Сократа предали смерти как изменников... — Фокиои — афинский полководец я государственный деятель IV в. до н. э. Несмотря на свою честность и любовь к отечеству, был обвинен в предательстве и по приговору народного собрания выпил в тюрьме чашу с ядом. Сократ (469-399 гг. до н. э.) — знаменитый афинский философ и учитель юношества. Сократ не излагал письменно своего учения, содержание которого ограничено в основном этикой. Мы знаем его из сочинений Ксенофоита, Платона и Аристотеля. Образ жизни и метод учения Сократа вызывали недовольство значительной части афинян. Обвиненный Мелетом Анитом и Ликоном в отречении от государственной религии, введении новых богов и совращении юношества, Сократ был приговорен к смерти и, подобно Фокиону, принял яд в тюрьме.
215
...жестокий Север преуспевал... — Лупий Септимий Север, римский император (193-211), африканец из сословия всадников. Был провозглашен солдатами императором, разбил своих соперников Песцения Нигра и Клодия Альбина, вел войны с парфянами. Умер во время похода в Британию.
216
...славный Север был подло убит... — Александр Север, племянник Септимия Севера, римский император в 222-235 гг., отличался образованностью и умом. Был убит своими солдатами, недовольными насаждаемой им строгой дисциплиной.
217
...разве Сулла и Марий не умерли в своих постелях? — Луций Корнелий Сулла (138-78 гг. до н. э.) — римский полководец и диктатор. Его вражда с Марией и марианской партией в течение многих лет опустошала Италию. Во время его проскрипций (опалы), направленных против сторонников Мария, были уничтожены тысячи граждан. В 79 г. до н. э. сложил с себя диктатуру и окончил свои дни как частное лицо. Гай Марий (157-86 гг. до н. э.) — римский политический деятель и полководец. Воевал с афинским царем Югуртой, с кимврами и тевтонами. За победу над кимврами был удостоен триумфа. Семь раз избирался консулом. Умер от плеврита во время войны с Суллой.
218
...разве не были заколоты Помпеи и Цицерон... — Гней Помпеи Великий (106-48 гг. до н. э.) — знаменитый римский полководец и политический деятель. Вел успешные войны в Сицилии, Африке и Испании и против киликийских морских разбойников. В 70 г. до н. э. был назначен консулом. В 61 г. до н. э. после победы над понтийским царем Митридатом был удостоен триумфа. Одно время был близок с Цезарем и Крассом (так называемый первый триумвират). Впоследствии стал основным политическим соперником Цезаря и, разбитый им в битве при Фарсале (48 г. до н. э.), бежал в Египет, где был вероломно убит по приказу египетского царя Птолемея Авлета. Марк Туллий Цицерон (106-43 г. до н. э.) — знаменитый римский оратор, писатель и политический деятель, после фарсальской битвы отошел от политической деятельности, но вернулся к пей после смерти Юлия Цезаря; был убит по приказанию триумвиров (второй триумвират — Антоний, Октавиан, Лепид).
219
...добродетельный Катан был доведен до самоубийства... — Марк Порций Катон Утический (95-46 гг. до н. э.) — римский политический деятель, известный своей добродетелью и благородством, был противником триумвирата Цезаря, Помпея и Красса, но позже поддерживал Помпея против Цезаря. Оставался противником Цезаря и после битвы при Фарсале. Когда Цезарь покорил всю Африку, кроме Утики, где находился Катон, последний покончил с собой, не желая пережить конец республики.
220
...его имени и через тысячу шестьсот лет воздаются, высочайшие почести... — Сидни имеет в виду принятый в Древнем Риме и перешедший в позднейшие государства (ср. русск. "царь", нем. "кайзер") титул "цезарь", который происходит от имени первого римского императора, прославленного полководца, писателя, оратора и политического деятеля Гая Юлия Цезаря (100-44 гг. до н. э.).
221
...отказался от бесчестной тирании... — Неясность в тексте: неприятие аристократической политики Суллы было, по мнению Сидни, единственным политическим достоинством Цезаря. Вообще же Сидни расценивал его как узурпатора и тирана; эта фраза может относиться и к самому Сулле, в конце жизни сложившему с себя диктатуру.
222
Азов не знал. — Римский историк Светоний ("Жизнь двенадцати цезарей. Божественный Юлий", 77) приводит слова Цезаря о Сулле: "Сулла азов не знал, если сложил с себя диктатуру".
223
[Тираны] должны быть убиты. — В античности проблема тирании (единоличной власти) рассматривалась Цицероном ("De officiis", III, 6; "Pro Milone", XXIX, 80), Сенекой ("De dementia", I; XI ел.), Дионом Кассием ("Orationes", VI, XII), Плутархом ("Moralia").
224
...может представить вам Кипсела, Периандра, Фалара, Дионисия... — Кипсел и его сын Периандр правили Коринфом в VII в. до н. э. Фалар — тиран сицилийский (VI в. до н. э.)) сжигавший свои жертвы в медном быке; его имя стало символом жестокости. Дионисий Старший (V в. до н. э.) — тиран, правивший в Сиракузах в течение 38 лет. Сидни упоминает здесь этих четырех тиранов, так как в глазах большинства историков они были удачливыми правителями. Геродот особо отмечает, что Кипсел "счастливо умер". Периандр, Фалар и Дионисий снискали репутацию покровителей искусства и науки.
227
Делание, деятельность. — Сидни ссылается на Аристотеля: "Плод [учения] — не познавание, но деятельность" ("Этика", 1,3).