“А мой второй вопрос, — сказал я, прерывая Дорис, чтобы она не рассказала мне слишком много, прежде чем я определю фокальные точки напряженности развития [Меркурий = Сатурн, Нептун-Луна], — лечились ли вы когда-нибудь от клинической депрессии?” [см. с. 70] Дорис начала говорить о посещении психиатров, но ни слова не сказала о депрессии. Я опять задал вопрос по существу: “Дорис, ваш ум — главное здесь [Меркурий в Близнецах на куспиде 4-го дома; Луна в Деве], вы когда-нибудь лечились от клинической депрессии?”. Дорис покорно сказала: “Да”.
Мы понимаем, что существуют проблемы: подавление творческого выражения и клиническая депрессия. “Когда мы видим что-то так ясно, как мы видим это, мы должны суметь найти возможную причину, и этой причиной, требующей обсуждения, вполне могло быть огромное беспокойство о том, что вы не достойны любви [Сатурн управляет 11-ми 12-м домом ], а это особенно связано с матерью [Плутон в соединении с осью Лунных узлов; вовлечение Луны в тау-квадрат; напряженность Меркурия на куспиде 4-го дома ].”
Я услышал затрудненное дыхание по телефону и сказал: “Я думаю, что попал в больное место”.
“Да, это так.”
“А что это за больное место, Дорис?”
Дорис, по-видимому, достаточно доверяла мне, чтобы открыть, что я был прав и ее мать жестоко обращалась с ней, “она никогда не прикасалась ко мне, за исключением тех случаев, когда собиралась причинить мне боль”. Ее мать била ее за игру на пианино, изучение живописи и танцы. Ее мать была одержима сексом и расцарапывала гениталии Дорис, пока они не становились кровоточащими и болезненными. Она заставляла отца бить ее тоже.
С начала нашей консультации прошло четыре минуты. Я обратил на это внимание Дорис, чтобы показать ей, как много мы сможем сделать за более долгое время.
Во время нашей консультации транзитный Плутон находился в 8° Стрельца, формируя точную квадратуру, в первый раз, к ее фокальной точке — натальному Сатурну в 8° Рыб на ее Асценденте. Другими словами, транзитный Плутон (очень надежный компонент в профиле опасной болезни) [86] драматически включался в натальный большой крест, где Сатурн управлял 12-м домом (еще один компонент профиля опасной болезни). Я довел это до ее внимания, и она подтвердила в деталях, под моим диагностическим руководством, систематический и соматический упадок здоровья, который начался “с мстительности”. Дорис осаждали болезни, начиная с зубов (поражение корневых каналов, через Меркурий/Сатурн-Нептун) до гинекологии (Уран в квиндечиле с Юпитером в Скорпионе) . Последовательные операции были намечены на будущее, а Плутон не собирался покидать этот комплекс еще в течение двух лет.
Каковы были проблемы здесь? Упадок здоровья, необходимая медицинская помощь и одиночество во время этого процесса. Подтверждение плохих новостей об упадке здоровья было осторожно изложено со здравым смыслом. “Мы имеем огромный накопленный дефицит развития, обнаруженный в нашей дискуссии, Дорис, — множество дорог с множеством ухабов. Машина направляется в ремонт, она нуждается в починке, и мы должны довести ее до конца. Вы понимаете это.” “Да. Мы должны сделать это.”
“Но трудно доводить что-то вроде этого до конца в одиночестве.”
“Да, это так. Но все мои отношения... я чувствую, что они подведут меня. Я чувствую, что как-то должна покупать их...”
“Это то, о чем мы так много говорили: ваше беспокойство о том, достойны ли вы любви, борьба за получение какой-то любви — которую вы никогда не получали — от матери и отца.” Потом я авторитетно добавил: “Я думаю, не нужно сейчас, в вашем возрасте, продолжать это беспокойство при таких условиях. Вы должны ПОНЯТЬ, что люди хотят быть полезными... такой очаровательной женщине!”
“Ну, у меня есть двое знакомых мужчин, которые звонят мне и которые действительно, по-видимому, хотят помочь мне и быть со мной.”
“Кому из них вы позвоните первому, когда мы закончим нашу дискуссию и планирование?” [Утверждение с двойной связью; см. следующий раздел. ]
Плохие новости были признаны и усвоены, а вспомогательные вопросы были урегулированы, чтобы придать силы и как можно больше поддержать клиента.
Корректирование и рост
В этом разделе мы будем подробнее исследовать творческое выслушивание и управление мотивацией через язык и убеждение.
Милтон Эриксон (1901-1980) был психиатром, руководителем психиатрических исследований, профессором психиатрии в нескольких университетах и в течение многих лет вел частную практику [87]. Он, вероятно, был наиболее творческим и вдохновенным гипнотизером, которого знал мир, основателем и президентом Американского общества клинического гипноза. Он является признанным гением в “стратегической терапии”, собрание его работ занимает четыре больших тома, у него также есть ряд книг, посвященных техническим приемам.
Эриксон подходил к гипнозу не как к исполняемому ритуалу, а как к способу общения между людьми. В его работах мы снова встречаем ту мысль, которая несколько раз цитировалась в этой книге, что психотерапия — независимо от техники — главным образом основана на межличностном влиянии психотерапевта “вне осознания пациентом всего, что происходило раньше”. Эриксон не имел дело с тем, чтобы помогать людям понять, почему они действуют таким образом, притягивая тот или иной вид жизни; он выходил за пределы причин прямо к корректировке поведения, замене поведения. Через общение и взаимосвязь с пациентами он волшебным образом побуждал разум перестроиться и вызвать изменение. Эриксон не работал с раскрытием, прошлой историей и крайне чувствительным выслушиванием, чтобы подкрепить психотерапевтические директивы; изменение задумывалось и осуществлялось через суггестивный язык и команду-убеждение, а не через формализованное психоаналитическое понимание.
Эриксон не всегда использовал гипнотический транс для общения. Его замечательные технические приемы легко применялись в дискуссии с клиентом без помощи гипноза, другими словами, Эриксон мог достичь подсознания прямо через сознательный разум. И мне хотелось бы добавить, что он делал это возвышенным образом.
Творчески ориентированному астрологу стоит изучить работы Эриксона, чтобы оценить его технику и силу. Мы можем научиться искусству скрупулезного наблюдения и комплексного и искусного общения; мы можем увидеть снова и снова, как нужно общаться с убеждением и длительным смыслом.
Например, когда врач дает вам рецепт — особенно при непосредственном личном контакте — или какие-то пилюли и говорит: “Примите это лекарство прямо сейчас и через 36 часов вы почувствуете себя лучше”, — он объединяет сознательное действие (прием лекарства) с несознательным изменением (улучшение самочувствия). Их объединение усиливает оба действия. Пациент реагирует сознательно, участвуя в процессе, и понимает, что будет реагировать соответствующим образом [88].
Это именно то, что стоит за предписанием “посещения могилы” (с. 139): клиент может пойти на могилу сознательно и попрощаться, и ЭТО, как я полагаю, освободит его, т.е. разорвет существовавшую до сих пор связь с отцом. Разрыв связи с отцом — это несознательное действие (иначе оно было бы выполнено раньше), но в связке с посещением могилы оно будет выполнено путем установленного намерения и воли.
Ритуальное размышление перед этим в течение предписанного периода заранее подкрепляет возможное событие, вовлекая подсознание в проработку всех механизмов и деталей изменения позиции. Вне периодов размышления ум клиента будет занят этим процессом весь день и всю ночь в течение нескольких суток. Это личное вовлечение клиента в процесс самопомощи.
Затем происходит ожидаемый прием лекарства — само посещение могилы. Представьте себе ожидание (накопление энергии, вовлечение)! Все, что было накоплено заранее, приводится в движение залпом. Дело сделано.