Но самое парадоксальное тут в том, что Республика с этими проблемами успешно справлялась тысячи лет. И фокус тут в том, что она фактически возникала как государство лишь в периоды общегалактических кризисов и войн, объединяя народы вокруг центрального правительства и Ордена джедаев, а в мирное время попросту самоустранялась, так что у разумных оставался лишь один раздражающий фактор – собственное планетарное правительство. «А что Республика, она не трогает нас, а мы ее. Есть где-то там, и пусть себе будет. Все довольны, все смеются», — такая точка зрения была общепринята до последнего времени. Но сейчас, благодаря манипуляциям Сидиуса, помноженным на бюрократию, коррупцию и жадность корусантских чиновников с одной стороны, а также появившуюся у местных властей возможность обвинить во всех бедах власть центральную, недовольство Республикой приняло всеобъемлющий характер. Что я и видел тут, среди членов экспедиции.
Сейчас же мне требовалось встретить еще одного члена команды «Сверхдальнего», дроида-кролика Бани, отозвать которую со складского терминала удалось только этой ночью, благо их отдел как раз вчера сдал дела, и можно было надеяться, что на исчезновение одного дроида-бухгалтера никто внимания не обратит, а если и обратит, то искать не станет.
— Ну и где!? — спросил я сам у себя, когда обнаружил, что народ от стыковочного шлюза расходится, и, судя по разговорам, челнок уже минут пять, как улетел, а зайки нигде не видно.
Чтобы не носиться по всему лабиринту палуб, переходов, кают и служебных помещений «Сверхдальнего перелета», я, плюнув на секретность, активировал комлинк, и вызвал Бани.
— ВNI-110, Бани, это R2-В007. Ты где?
— Ой! А я тут, в ста двадцати двух метрах справа от шлюза, — сразу же откликнулась она, и смущенно добавила. — Извини, мы тут заболтались…
— Подожди. Через две минуты буду, — попросил я ее.
— Хорошо, ждем.
Бани обнаружилась возле площадки ведущего в ядро турболифтов, в компании еще трех LЕР-дроидов и двух ДУМов, что-то оживленно обсуждающих писклявыми голосами.
— Бани!.. — позвал я ее, и сразу де выругался. — Вот же хатт!
Трое из четырех дроид-кроликов синхронно обернулись, уставившись на меня белыми пуговками оптических сенсоров. А что делать? В бейсике, как и в английском, «бани», это кролик. И кто виноват в том, что хозяева, дающие имена дроидам не отличаются оригинальностью?
— Ладно! Попробуем по-другому… ВNI-110, а ну, прощайся, и за мной! — скомандовал я, и, не оглядываясь, развернулся и поехал прочь по коридору.
Правда перед лифтом пришлось чуть сбавить скорость, чтобы дроидесска меня все же догнала. Так что в кабине мы очутились почти одновременно. После чего я передал команду на закрытие двери и подъем на второй технический уровень, включив в нее свой личный код.
— Так, Бани, а теперь делай как я, — вновь пришлось мне ей приказать.
Я активировал репульсоры, и поднялся под потолок кабины, где находился верхний аварийный люк, замаскированный под декоративную панель. И когда лифт вдруг остановился, а крышка приподнявшись, отъехала в сторон, я вылетел в лифтовую шахту. Секундой позже, за мной последовала Бани, которую, правда пришлось хватать за лапку-манипулятор, и впихивать в нишу справа от нас, ведь кабина сразу же начала подъем, а люк с щелчком закрылся.
— Не тормози! — подбодрил ее я, вылетая в лифтовую шахту, когда кабина прошла мимо нас.
Спустившись на два метра вниз, и надавил корпусом на неприметную панель, которая тут же провернулась на петлях, и я попал в небольшой закуток среди переплетения коммуникаций технического подуровня. Девчонка-дроид прошмыгнула следом.
— Ноль-седьмой, а куда мы идем? — спросила она.
— В сердце корабля, — подмигнув подсветкой индикатора, ответил я, и стал пробираться сквозь лабиринт из труб, воздуховодов и кабелей.
— Это как? — не поняла дроидесска. — Вот нельзя нормально сказать? Я не должна постоянно догадываться о том, что ты хочешь! Тащишь куда-то, ничего не объясняешь. Не надо так!
— Все, больше не буду, тем более мы уже на месте, — объявил я, сняв крышку технологического лаза, и забираясь в узкое и длинное пространство между несущим каркасом главного реактора «Дредноута» и отсеком проекторов дефлекторного щита.