— Жаль, за гунгана много не дадут, — пискнул я, пристраиваясь в хвост нашей маленькой процессии.
В бесплодных поисках Т-14, мы пробродили по Мос Эспа еще полтора часа, посетив пяток лавок торгующих запчастями к звездолетам. Органики, включая даже джедая, вконец вымотались и потеряли бдительность. Так, нашего юного Милорда, я срисовал еще полчаса назад. Мальчик шел за нами во все глаза глядя на Амидалу, и лишь иногда обращал внимание на гунгана, когда тот вновь начинал жаловаться, или попадал в очередную неприятность. Но, что гораздо хуже, от этих блужданий по городу, я и сам упустил момент когда Джа-Джа отстал от нашей компании, и ловко стрельнув языком, попытался стянуть тушку какой-то копченой жабы, что висела под навесом уличного торговца. Вот только фокус не удался, тушка оказалась прочно закреплена леской за поперечину навеса. Аж ностальгия проснулась, так гунган в этот момент напоминал окуня заглотавшего живца.
— Подсекай! Подсекай, раззява! Сорвется же! — не удержавшись пропищал я, толстому рогато-зубастому торговцу незнакомой мне расы, одетому в засаленную рубашку и передник.
Тот, что понятно, моим советам не внял, и начал что-то орать на хаттском бедному гунгану, что отчаянно трепыхаясь, пытался освободиться из ловушки. И после очередного рывка это ему удалось. Тушка вылетела из пасти, и порвав леску, по баллистической траектории, с феноменальной точностью, полетела прямо в миску обедающего в компании двоих приятелей дага. Который, весьма обиделся из-за залившего его с рук до головы супа, и без лишних разговоров повалил Джа-Джу на песок, и ухватив за шею ного-рукой, собрался доходчиво объяснить ему, что он заблуждается, и что его философско-мировоззренческая система ценностей в корне неверна.
Гунгана, от неминуемой расправы, как и должно было быть, спас вовремя подоспевший Скайуокер, который наплел Сибульбе сказок на тему: «эта шестерка ходит под Солнцевскими», и «братва, в случае чего, за него подписаться обещалась». Уж не знаю, поверил ли даг, я ведь хаттского не знаю, но рисковать не захотел, здраво рассудив, что копченая тушка в руках лучше, чем возможный разговор с местными «смотрящими». А тут и мы с Квай-Гоном и Амидалой подоспели.
— Привет, — поздоровался с нами Энакин.
— Здравствуй, — ответил джедай, помогая Джа-Дже подняться.
— Вашего друга, чуть по стенке не размазали, — принялся объяснять мальчик. — Он полез в драку с очень опасным дагом по имени Сибульба.
— Моя не люби драться! Моя такого никогда не надо! — жалостливо отозвался гунган.
— Тем не менее мальчик спас тебя от побоев. У тебя просто дар попадать в неприятности, — отчитал его Квай-Гон, и, повернувшись к Энакину, сказал. — Благодарю тебя, мой юный друг!
— Но моя ничего не делай! — оправдывался Бинкс.
— Кроме того, что попытался украсть жабью тушку, разозлил дага и даже не попытался защититься, когда он стал тебя бить, — сказал я на бинарном.
— Правильно! — подхватил малыш. — Ты испугался. Будешь меньше бояться, и тебе сразу станет легче!
Вот, блин, забыл что Скайуокер по бинарному шпрехает.
— А сам-то ты пробовал? — скептически хмыкнув, спросила Падме.
— Пробовал, — чуть смутившись ответил Энакин. — Ну… Не всегда удачно.
«Ага, значит будущий Рыцарь Без Страха, где-то уже имел неосторожность страх потерять», — весело подумал я, да и джедай от души рассмеялся. А девочка, тем временем, стала озираться по сторонам, с тоской задерживая взгляд на лотках со всевозможной снедью. Еще бы, она, видать, уже больше суток ничего не ела. Вторжение, плен, затем бегство с захваченной планеты и, наконец, прогулка по Татуину. Я, честно признаться, позавидовал ее выдержке – в своем старом теле, на ее месте, точно кого-нибудь убил и схарчил, или, как минимум, слюной бы подавился.
— Падме, а хочешь плодов палли? Они вкусные, — также заметив голодный взгляд своего «ангела», спросил малыш Скайуокер. — Очень!
Мне-то простительно такое не замечать, я все же дюрасталевый, да и налички не имею, а вот джедай вопрос явно про… зевал. Вон как смутился.
— Моя хотеть вкусные палли! — влез гунган.
— Ты уже вкусных люлей схавал! — бибикнул я, что вызвало у Энакина приступ смеха, глядя на который заулыбалась и Падме.
Подойдя к древней старухе, что на углу площади торговала фруктами, мальчик, за три монеты и обещание починить вентилятор, купил у нее четыре местные «хурмы». Которые джедай сразу спрятал в поясную сумку, сказав что он очень не рекомендует есть их немытыми. Что, в принципе было правильно, учитываю бомжеватый вид старушки. А вот светить светошашку не стоило, вон как у Энакина глаза загорелись. Впрочем, он сразу отвлекся на торговку, которая со стоном начала растирать себе плечи.
— Тетя Джира, вам плохо? — обеспокоено спросил мальчик.
— Кости ломит, — пожаловалась та. — Скоро начнется буря, Эни. Беги-ка домой.
Все взглянули на небо, а я наконец обратил внимание на показания барометра, которые за последние полчаса упали на семь килопаскалей. Да и содержание мелкодисперсной песчаной пыли в воздухе выросло почти втрое. А минуту спустя, резкий порыв горячего ветра заставил органиков пригнуть головы и закрыть глаза.
— Вам есть где укрыться? — спросил Квай-Гона Энакин.
— Мы вернемся к себе на корабль.
— Ваш корабль, — переспросил мальчик. — А он далеко?
— За окраиной города, — ответила Падме, прячась от летящего песка под мышкой у джедая.
— Нет, не успеете, — прикинув что-то в уме, уверенно сказал он. — Песчаные бури на Татуине очень опасны!
Скайуокер, помедлив пару секунд, и обдумав, что ему будет если он притащит домой этих чужаков, предложил:
— А пойдемте ко мне домой. Тут недалеко. Мама будет рада вас принять… Наверное.
Квай-Гон кивнул, и мы всей компанией отправились следом за мальчиком. Посмотрим, как живут будущие Лорды Ситы и главнокомандующие армией Галактической Империи.
Да уж, так бы мы до Джей точно бы не дошли. Уже спустя каких-то пятнадцать минут Мос Эспа заволокло пыльным маревом, а видимость снизилась метров до двадцати. И если мне пыль не особо и мешала, да и сенсоры в режиме миллиметровой радиолокации и тепловизор давали отличный обзор, то люди и гунган шли, что называется, на ощупь. В первую очередь из-за забивающего глаза песка. Улицы почти совсем опустели, и лишь отдельные прохожие спешили укрыться от разбушевавшейся стихии в своих домах. Но вот и мы добрались до места назначения, то есть рабского дома, одного из многих таких в городе. Эни наощупь открыл дверь, и мы все ввалились в прихожую невероятно обрадованные наличию двери, что отделила нас от происходящего снаружи.
— Мам, я дома! — крикнул с порога Энакин.
А я тем временем осмотрел рабские хоромы. Неплохо живут рабы в галактике. Мы, свободные пролетарии в стране победившего социализма, жили ненамного лучше. Помещение, разделенное стенами из известняка на три комнаты и небольшой коридор, по данным сенсоров имело площадь тридцать пять квадратных метров – как двушка в хрущевке. И хоть пол и стены не имели декоративного покрытия, в доме было чисто, уютно и светло. Присутствовала вполне обычная, хоть и частью явно самодельная мебель, и довольно много всевозможных бытовых приборов.
Вот и Шми Скайуокер. Из комнаты навстречу нам вышла женщина лет сорока.
— Мама, это мои друзья Падме, Джа-Джа, и… Ой, — начавший представлять радостный Энакин смутился, поняв, что не знает как зовут остальных.
Джедай аккуратно отстранил мальчика в сторону, и вышел вперед:
— Мое имя Квай-Гон Джинн, ваш сын был так любезен, что предложил укрыться от бури у него дома.
— А мое Эр-Два Дэ-Два, — больше ради Эни, который единственный из всех понимал бинарный, отрекомендовался я. — Астромеханический дроид серии Р-2, пилот-истребитель и штурман-навигатор.
— Круто! — восхищенно сказал малыш Скайуокер, а Шми обвела нас хмурым взглядом.
Под этим взглядом Падме и Джа-Джа стушевались и непроизвольно спрятались за спину джедая.
— Эни, как это все понимать? Кто эти люди? — строго спросила она.