— Какой же ты стал… Я так рада видеть тебя, сынок!
Первые рассветные лучи потревожили сон юного ученика джедая, и он непонимающе уставился на ажурную лепнину потолка. Спросонья Энакин не сразу смог понять, где находится. Но тут, он вспомнил события прошедшего, крайне насыщенного дня, и, не раздумывая, вскочил с постели. Конечно, можно было еще немного поспать, но ему абсолютно не хотелось из-за этого пропустить еще что-то удивительное.
За четыре года, что прошли с его прошлого посещения этой планеты, Набу, казалось, совсем не изменилась. Все та же зелень и вода кругом, те же причудливо-изящные дома вдоль уютных улочек Тида, тот же дворец, что казалось, вырастал из утеса, на котором располагался город, да и люди и другие разумные ничуть не изменились, все так же излучая доброжелательность и жизнерадостность. Но теперь он ощущал и отличия, нечто трудноописуемое, но явственное.
Мальчишка интуитивно чувствовал как в глубине этого цветущего пруда, с которым у него прочно ассоциировалась эта планета, зарождается водоворот, как меняет свою суть все на планете, напитываясь чем-то новым. И еще, странное дело, у Энакина возникало чувство, как будто он вернулся домой.
Впрочем, он скоро понял, что так, или почти так это и есть. Ведь где бы он ни был до этого, он не был дома. Татуин он ненавидел – слишком много боли принесла ему эта песчаная планета, в Храме, он так и не стал до конца своим – слишком уж он выделялся из общей массы, постоянно чувствуя по отношению к себе надежду, недоверие и страх других. А здесь… Здесь были все, кто по-настоящему был ему дорог. Здесь была его мама. И была Падме, незримую и неощутимую в Силе, но от того не менее крепкую связь с которой, он ощущал с того момента, когда она появилась на пороге магазина Уотто, ворвавшись в пыль, жару и серость Татуина, сверкающим добротой и чистотой ангелом, одетым в нелепую одежду. А еще здесь были Квай-Гон, Эр-два и Ассаж.
Энакин посмотрел на «Бледную Червю», как он про себя назвал девчонку, которая мирно сопела на соседней кровати, и очень захотел вылить на нее воду, из стоящей на тумбочке вазы с цветами, но лишь улыбнулся и, накинув тунику, пошел к двери комнаты.
«Вот ведь, зараза! Обзывается, подкалывает, хочет показать, что она лучше. Но, Сила, как же давно со мной никто так себя не вел!» — мысленно простонал Энакин. Вообще, из всех, кто его окружал в последнее время, лишь Эрдваныч и Ассаж относились к нему просто как к товарищу. Не пытались поучать, и не заискивали перед ним. Лишь дроид иногда показывал, что он старше и умнее, как бы это смешно ни звучало, но и он никогда не пытался выставить свою точку зрения как единственно верную, и даже толковые и нужные советы облекал в форму шутки.
Выйдя из предоставленных им комнат в коридор второго этажа Тидского дворца, Скайуокер решил осмотреться и разведать что тут и как. К своему стыду, он совершенно не обращал вчера внимания на окружающее, ведь он наконец-то встретился с мамой. А уж когда к ним присоединился Квай-Гон… Лишь далеко за полночь, Оби-Ван таки вспомнил, что у них сегодня предстоит трудный день и надо отправляться спать. И, так как лететь в дом Квай-Гона смысла уже не было, а все спальни были заняты многочисленными гостями и делегациями, им пришлось разместиться прямо на диванах.
Ни Квай-Гона, ни Кеноби, ни Шми, нигде видно не было, и Энакин, с чистой совестью, стал изучать дворец. Но это занятие ему быстро наскучило, тем более что коридоры стали заполняться прислугой, дроидами и теми из гостей, кому не спалось с утра пораньше.
Плюнув на все, он вышел в один из уютных двориков, и, раздевшись по пояс, сначала помедитироровал, а затем, активировав меч, стал отрабатывать стойки и удары. Сосредоточившись на упражнениях, Энакин не обращал особого внимания на заинтересованные взгляды редких прохожих, пока его не окрикнули строгим мужским голосом:
— Эй, джедай, ты что это тут делаешь!?
Обернувшись в сторону говорившего, и уже набрал в легкие воздух, чтобы сказать тому что-то обидное, он буквально расплылся в довольной улыбке. Перед ним стоял его старый, еще с Татуина, знакомый, Вил, в новой парадной форме Набуанской гвардии. А за спиной у него в одинаковых белых с бежевым, облегающих спортивных костюмчиках, хихикали и о чем-то шептались Падме и Эритае.
— Привет, Вил! Я так рад тебя видеть! — воскликнул Энакин, отключив меч, и протянув руку офицеру. — И я рад, что ты жив.
— Энакин Скайуокер! Сколько лет, вот не поверишь, всегда знал, что ты далеко пойдешь, — произнес тот, и, ответив на рукопожатие, похлопал того по спине. — Знаешь, когда ты улетел, в Мос Эспе чего только не говорили. Я правду узнал, только когда меня Эрдваныч из этой галактической дыры вытянул… И… спасибо. Не знаю, как я там выжил…
— А мне про вас Венс писала… Ты, говорят, женился? — спросил падаван.
— Есть такое. Даже отцом стать успел, — улыбнулся Вил. — Вот, познакомься, моя жена Эритае, а вот Падме…
— Мы знакомы, — перебила его королева, и, потупившись, коснулась чего-то, под кофточкой у себя на груди.
— Ага, знакомы, — подтвердила блондинка, хихикнув и озорно взглянув на подругу.
— Вот как, — хмыкнул капитан. — А я этих ленивиц на зарядку выволок. А то жалуются, что толстые, одна после родов, другая от сидячей работы. Гляжу, а наш дворик занят…
Закончить фразу ему не дала Эритае, которая, с криком «Я не толстая», принялась его в шутку душить, отчего Падме и Энакин, переглянувшись, дружно засмеялись.
— Отпусти меня, подлый предатель королевства, обзывающий королеву и ее верных слуг толстыми ленивицами! — вновь взвизгнула та, радостно смеясь, и пытаясь покрепче прижаться к мужу, когда тот подхватил ее на руки.
— Знаешь, Эни, я так рада за Эри и Вила, — с улыбкой глядя на них, произнесла Падме, подойдя к мальчишке. — Я боялась, что если с ним что-то случится, она не выдержит. Я бы не пережила такого… До чего же трудно, когда от тебя зависят жизни тех, кто тебе дорог.
— Падме… — замялся он. — Я бы очень хотел тебе помочь.
— Все в порядке, — заверила она его. — Просто я не знаю, в кого я превращаюсь. Когда меня избрали королевой Набу, все было просто: есть Республика, есть демократия, есть закон. А теперь… Теперь я, вместо них, вижу коррупцию, интриги и кровь. Я до сих пор по ночам просыпаюсь после того, что увидела в том городке… Давай не будем об этом.
— Хорошо, — согласился Энакин, и они замолчали.
— Ладно, девочки, давайте разомнемся, — предложил Вил, опуская Эритае на землю, и повернувшись к Энакину, спросил. — Скайуокер, не хочешь поработать в рукопашку со мной? Интересно все-таки, увидеть, на что способен джедай?
Вил сбросил китель и рубашку, оставшись лишь в штанах и грязно-зеленой майке.
— Вил, ты его, между прочим, на три года старше! — вмешалась Эритае.
— Все нормально, — отмахнулся мальчишка, и, подмигнув Вилу, встал в стойку. — Это будет и мне интересно.
— Ты, Эри, посмотри, какой шаак вымахал. Больше меня уже. Неплохо у них в Ордене кормят, — хохотнул капитан, подмигнув Энакину.
— Мальчишки… — многозначительно произнесла Падме, закатив глаза. — Смотрите, через час прием, и если вы друг другу синяков наставите…
— Мы аккуратно, — заверил ее Вил.
— Ага! — подтвердил падаван. — Начали.
Следующие полчаса, они со смехом нападали друг на друга, больше показывая различные приемы, и яростно обсуждали преимущества того или иного из них, заодно поглядывая на делающих растяжку девушек. Пока, после очередного броска, Энакин с Вилом не покатились по траве.
— Ладно, хватит! — сказал гвардеец, взглянув на монитор наручного комлинка, и вскочив на ноги, помог подняться Энакину. — На пару слов.
Сказав это, Вил подхватил вещи, и отведя будущего джедая в сторону, шепнул:
— Не робей, солдат! Я же вижу, как ты на нашу королеву смотришь. Она девчонка хорошая – не упусти свой шанс.
— Да я не… — насупился мальчишка.