***
Астроном же уже чувствовал и постоянство, и уверенность в завтрашнем дне, ведь завтрашний день-это ничто иное, как день сегодняшний, но все еще он понимал, что ему чего-то не хватало. Наверное это то назойливое чувство, которое по вечерам чересчур уж романтичным людям не дает спокойно жить и заставляет писать стихи, а менее романтичным просто предлагает завести котика. И я сейчас говорю о понятиях любви и дружбы. На самом деле, раз уж мы начали, любовь и дружба сами по себе-тоже мифы. Ведь нельзя воспринимать эти чувства в той степени, в какой они преподносятся в светском обществе или просто обществе. Нельзя, нельзя. Чтобы любить, не обязательно любить мужчину или женщину. Можно любить природу, и этого будет достаточно. Не обязательно любить в корыстях целях. Можно любить своих родителей и своих учителей, которые, опять, могут быть совсем не учителями в школе. Не обязательно дружить со своим сверстником и проводить дружеские встречи в компании исполинских, но поистине лосиных поступков. Нет, я вовсе не говорю, что от такого вида досуга надо отказываться, больше того, зачастую именно такой досуг как раз и приводит в чувство наши расшалившиеся, но затухающие нейроны, словно дефибриллятор. Но дружба может быть и другой. Ты можешь дружить даже с кошкой. А Астроному не хватало хотя бы какого-то вида дружбы, по крайней мере, какого-то вида любви. И он уже подсознательно призывал в свою жизнь людей, которые могли бы исправить положение дел. Первым под руку не попался никто лучше, чем голубь. Породистый, жирный, важный, гулять для которого было больше показателем статуса, чем необходимым для хорошей жизни фактором. Но зачастую именно те, кто нам случайно попадаются под руку, и слывут самыми верными, самыми хорошими товарищами. Не могу сказать, что это знаки вселенной или сил свыше, потому что это было бы, конечно, неправильно, но что-то все же есть в этих первых попавшихся, первых встречных людях.