Надо отметить, что после этой атаки подводная лодка, потопив транспорт, преследованию не подверглась. «Снова пошла на безопасном расстоянии от ближайшего транспорта и следовала в его кильватере», пока торпедисты перезаряжали торпедные аппараты. «…Капитан пристроился к конвою, чтобы повторить нашу успешную боевую операцию».
В этом же походе «U-557» потопила еще один транспорт, идущий одиночно, без охранения. Так как после первого залпа судно не затонуло, командир спокойно вышел на него в повторную атаку и добил. Никакого противодействия со стороны судна, естественно, не было.
Обстановка в Атлантике в то время была такой, что подводная лодка могла спокойно встретиться с немецким транспортом «Бельхен», получить с него топливо и пополнить запасы продовольствия, находясь рядом с ним в надводном положении несколько часов. Сюда же для заправки подошла еще одна ПЛ «U-93», а потом еще одна.
«Четыре немецких судна встретились в уголке, затерянном среди Северной Атлантики. Экипажи лодок обменивались шутками, а мы предупредили всех о встрече с тремя британскими крейсерами», — пишет Вернер.
Однако вскоре такая безнаказанность дорого обошлась «Кригсмарине». Танкер «Бельхен» был потоплен английским крейсером.
А вот как Вернер вспоминает о начале войны против Советского Союза: «22 июня трансляция по радио сообщения Верховного командования вермахта потрясла весь экипаж лодки, как серия разрывов глубинных бомб. Наши армии начали наступление на СССР, продвигаясь на широком фронте от Балтики до Черного моря. Событие чрезвычайно взволновало экипаж лодки. Вторжение на территорию России, значительно превосходившее по размаху акцию Наполеона, отвечало коренным, долго вынашиваемым чаяниям немцев.
Нам был преподан урок о невозможности сосуществования Германии и СССР. Коммунизм, а не Великобритания и ее западные союзники, был смертельным врагом Германии. Каждый немец знал, что пакт о ненападении, который мы подписали со Сталиным в августе 1939 года, был всего лишь временной мерой, искусной тактикой отсрочки войны. Теперь, когда наши армии маршировали на восток, следовало ожидать быстрого падения России и усиления «тысячелетнего рейха» (выделено мною. — Прим. авт.).
Нацистская пропаганда в предвоенный период работала весьма эффективно, т.к. вторжение в Россию «отвечало коренным, долго вынашиваемым чаяниям немцев»: так что разговоры о том, что немецкие подводники «только выполняли приказы своего командования» и не ведали, что творят, — бред. Всё они знали: куда и зачем шли. Знали, что самый смертельный враг для нацистской Германии — Россия, а не США, Великобритания и Франция. Знали, что война на Восточном фронте решит все.
С этой точки зрения и уверения Деница, и «убежденность» его, что «битва за Атлантику» решит все, — тоже блеф. Будучи умным человеком, Дениц не мог не понимать, что именно исход войны с Россией будет решать все, а с Англией, Францией и Америкой Германия всегда сумеет договориться, заставит их поступать так, как определит «тысячелетний рейх».
О том, что нападение на Советский Союз — это «коренные, долго вынашиваемые чаяния немцев», мог думать молодой лейтенант подводного флота «Кригсмарине»; можно было бы говорить, ссылаясь на затуманенность его «молодых мозгов», задуренных политической пропагандой в довоенное время. Но ведь и в конце войны, когда, казалось бы, все было ясно с крахом гитлеровской авантюры, тот же Вернер, будучи уже командиром лодки, пишет: «Голос из Берлина снова и снова внушал нам, что скоро будет использовано новое оружие, которое обеспечит нам окончательную победу. Мы видели, что на нас надеются, и выходили в море с целью это доверие оправдать». Так что и в конце войны немецких подводники были верны идеям своего фюрера и верили, что их «коренные чаяния» сбудутся. Неслучайно же Гитлер считал «стальных волков» Деница самыми «чистыми и надежными кадрами великой Германии».
Как и Прин, и Буш, и Лют, и все другие командиры немецких подводных лодок, Вернер с восторгом пишет о том, как встречали подводников на берегу после их «героических походов». «Когда подлодка подходила к пирсу, военный оркестр заиграл бодрящий марш, командующий Второй флотилией подводных лодок (флотилия базировалась во французской ВМБ Лорьян. — Прим. авт.) приветствовал нас с пирса, затем прошел по сходням на лодку, чтобы обменяться рукопожатиями с командиром и всеми членами экипажа. За ним последовали медсестры, одарив каждого из нас улыбкой, букетом цветов и поцелуем…