— Что вы, Егор Иванович, а совесть, а честь офицера? В конце концов — это же государственное дело — мы же служим на благо Родины, на благо нашего народа!
Вечером в кабинете Егоров собрал своих заместителей.
— Что делать будем, — начал он. — Полковник не пьет и ничего не берет. Или такой принципиальный попался, или есть указания.
— Командир, я слышал, начальник политотдела дивизии говорил с «членом». Якобы есть указания дивизии двойку поставить, — сказал Шорников.
— Да я и сам на Военном совете слышал. Хотят командующего округом свалить. Тогда не пойму, ведь управление дивизии сдает на «хорошо», и по идее им тоже должны «двойку» поставить. Комдив звонит, о результатах проверки спрашивает, что я ему скажу?
— Да меня уже звонками заколебали, — вмешался Щеглов. — Армия звонит, дивизия звонит, а что я им дам. Он проверяет, в блокнот себе записывает, а оценочные ведомости себе в папку прячет.
— Я сегодня в столовой предложил ему подарок взамен на «тройку». Так он мне полчаса о Родине, да о чести офицера рассказывал. Что делать — не знаю. Наверное, придется чемодан собирать. А может и к лучшему — скорее уйду на спокойную жизнь из этой дыры.
— А может в другую, еще худшую попадете — сказал Щеглов, — тут хоть до райцентра тридцать километров. Бороться надо, думать надо.
И только Шорников сидел спокойно. При любом раскладе он везет товар члену Военного совета, ему уже подготовлено место — звонили с отдела кадров, спрашивали согласие. «Видно начальник политотдела дивизии всё-таки не плохо его отрекомендовал «члену» — думал он. — Не зря я под видом различных товаров делал ложные счета по сорок третьей статье, а сам покупал ему подарки да бутылки. А сколько стройматериалов с ДОКа ему перевозил. За все работали солдаты. Командир видел все, молчал, а теперь пусть отдувается. Туда ему и дорога. Начальник правильно сказал — «зазнавшийся» подполковник — не умеешь с начальством жить, собирай чемоданы и уходи, дай место другому».
Говорить было больше нечего, Егоров всех отпустил. Не успел он закрыть свою тетрадь, как возвратился Щеглов.
— Я не хотел при всех говорить, Егор Иванович, особенно, при Шорникове. Тот уже лыжи навострил в политотдел армии. Собирается шмотки везти, якобы «член» ему приказал. Будут их там комиссии вручать.
— И ты веришь этому, Константин Петрович?
— Не верю. Заберет их член Военного совета себе, что-то Шорникову прилипнет — ему уже должность подготовили. Телефонистка говорила, вчера ему звонили из отдела кадров. Мы с вами вдвоем будем в ответе.
— Я думаю, что, скорее всего так.
— Егор Иванович, есть один выход из этой ситуации.
— Какой, Костя, выход? До конца проверки осталось три дня.
— Проходимцеву Ася понравилась. Он мне в первый день проговорился.
— Я и сам вижу. Как зайдет в столовую, сразу расцветает. Только что с того?
— Есть маленький план. Подложить ему Асю, а та пусть за полк попросит.
— Да чепуху ты несешь. Во-первых, как ты подложишь. Во-вторых, куда ты Бурцева денешь?
— Это я беру на себя. С Асей поговорю. Бурцева в наряд отправлю. Только больше не ходите с Проходимцевым в столовую. Пусть Ася сама с ним разберется.
— Делай, что хочешь, — махнул рукой Егоров.
Получив разрешение к действию, Щеглов пошел в столовую. Ася накрывала стол.
— Ася, иди сюда, — с порога скомандовал он.
Ася замерла. После их последнего разговора он ни разу не был в столовой. Потом быстро принесла кипятку, положила в стакан две ложечки растворимого кофе.
— Вам, как всегда, две и без сахара? — спросила она.
— Да, Ася, я, смотрю, ты не забыла, только раньше на «ты» обращалась.
— Так мы уже сейчас чужие.
— Ты мне как родная. Как мой сынишка, скоро появится на свет?
— Никакого сынишки не будет. Это я вас напугала, чтобы отстали.
— Я так и понял, что ты меня на пушку брала. Ну, хорошо. Я на тебя не обижаюсь, останемся друзьями. Капитаншей, наверное, хочешь стать?
— Да куда. Нам еще год до срока.
— Можно и досрочно получить.
— Как получить?
— Рота пятерку получит на проверке, можно и досрочно.
— Откуда получит? Василек говорит, что плохо сдают. Весь батальон плохо.
— А ты для чего полковника кормишь? Он от тебя без ума, мне говорили. Можешь выпросить оценку.
— Да вы, мужики, «за просто так» что-нибудь делаете?
— А что, тебе уже и нечего дать? По-моему, есть, — усмехнулся Щеглов.