— Не стоит так выказывать благодарность. Но все-таки продекламируй на всякий случай. Авось понравится!
— Да! Люблю! Люблю! Люблю!
Бедненькая! Ни хера не понимает и принимает того, кто первым приласкает за то, чего на свете не бывает.
— Слабая, несчастная, неграмотная, бесхребетная. Вот такая я! Устраивает ТЗ?
У-у-у-у! И такие словосочетания знает?
— Лишь бы устраивала в постели, — надменно обрываю.
— Там тоже по нулям! — ногтями раздирает мою кожу.
— Совет бывалых — порнуха в помощь! Компьютером пользоваться умеешь, значит, без труда найдешь.
— Что?
— Разберешься, говорю.
— А если я не захочу? Если мне не подходит то, что ты предлагаешь? Почему ты мне не веришь?
— Верю, но настаиваю на своем. Повторим еще разок…
«Брак не будет фиктивным! Поняла?» — одно условие. Вот теперь она на все согласна. Итак, если мальчик — мой, то:
«Это Тимофей. Тимоша, Тимка» — смотрит букой исподлобья.
У «сына» смешное имя, почитающее и славящее грозного Всевышнего? Я это точно не забуду. Отлично.
А что там в личных сообщениях в папке «Входящие» на электронной почте? Компьютер, между прочим, жив и даже великолепно себя чувствует. Установил себе стандартное обновление, пока она ковыряла палочкой в носу. Хорошо выступила — мне все понравилось. По крайней мере, зло, однако я надеюсь осторожно, что честно и открыто.
«Модная модистка?» — глазею, как баран на новые ворота, просматривая историю в браузере, которым пользовалась Ася, и обалдеваю от «обилия» информации. Это что за черт? Похоже, соцсети — уровень не тот, а вот форумы любителей катушечно-ниточного искусства — ее фетиш и сладкая херня. Там, как оказывается, Ася стоит на вершине «пищевой цепочки». Она, черт возьми, «модератор» и даже долбаный «профессионал». Подкинуть информацию для Юрьева? Пусть дальше разрабатывает мою потенциальную жену?
Сворачиваю женское «окно» и направляюсь в царство нужной информации. Индикатор сигнализирует о том, что ящик переполнен ровно на одно входящее письмо.
Стандартное обращение, но без расшаркиваний. В теле сообщения ничего ценного я, откровенно говоря, не нахожу. Клиника еще раз приводит перечень и указывает стоимость оказываемых услуг, а вот то, чего я с нетерпением жду на протяжении сегодняшнего дня, находится во вложении к этому письму.
Таблица, в которой указаны мои данные — фамилия, инициалы, день, месяц, год рождения, — заканчивается одним предложением, содержание которого я все это время про себя твержу:
«Вероятность того, что Вы являетесь отцом, составляет девяносто девять и три девятки после запятой процентов…».
То есть? Смотрю, смотрю, смотрю… Прочитываю еще раз, и еще раз, и даже с выражением, и громко, и с придыханием, и с гордостью, и про себя. Нет! Суть содержимого никак не изменяется.
Я отец… Ему!
«Рома, добрый вечер! Еще одна просьба от беспокойного босса. Поможешь?» — отправляю личное послание Юрьеву.
«Я слушаю!» — всегда кратко и по делу.
«Мне необходимо зарегистрировать не только ребенка, но и брак с этой женщиной, с Асей. Как можно скорее!» — куда я, собственно говоря, лечу?
Сейчас у Ромки заклинило все шарниры, а в голове, вероятно, произошел пожар от замыкания, которым поглотило все извилины.
«Без проблем! Поздравляю!» — всегда хмурый друг добавляет нежный смайл с розовыми щечками. — «Пятница тебе подходит?».
Три дня? Три на подготовку и обработку? Что я несу? Она ведь согласилась, значит, все точно.
«Вполне!».
«Чего-нибудь про секретность не ввернешь?» — по-видимому, Ромку развязало.
«Мою будущую жену зовут Ася, Юрьев, а сына — Тимка!».
«Тимка?» — я даже вижу, как у него ползут на лоб густые брови.
«Тимофей! Тимофей Константинович Красов! Что скажешь?».
«Крестить пойдем?».
Он напрашивается? Я, если честно, не возражаю, но настоятельно себе советую уведомить о таком «жену».
Глава 6
Супруги
— Великий день? — прищурив глаз, Сашка затягивает внутрь никотин. — Кортит стать муженьком? Бл, дай выговориться, старичок. Что ты смотришь, как баран на новые ворота?
— А чего ты так нервничаешь? — вальяжно стряхиваю пепел в банку. — Бери, наверное, пример с Юрьева, — который, как обычно, как говорят, «не при делах». Ромка молча курит, изредка бросая взгляд на нас. — Сегодня…
— День «Ч»? — шипит Фролов.
— Или ты завидуешь, или…
— Завидую? — скукоживается, морщит рожу и почти плюется, когда трындит о том, что я, по его особому мнению, «мнительный придурок и однозначный идиот». — Завидовать можно тогда, когда это законно!
— Законно? — тут Ромка оживляется. — Ты что-то знаешь, о чем не в курсе я?
— Даже если и так? — по-бабски огрызается. — Он только, твою мать, развелся. Ничего не смущает? Стянул с бычьей шеи, — рукой с зажатой между пальцев сигаретой бьет себя по загривку, — ох.ительное ярмо. Я даже начал радоваться. Подумал, вот наш дорогой Котян, самый лучший в мире босс, талантливый начальник, великий администратор, душевный человек, задравший ФЭО своими просьбами и подарками — сейчас, естественно, не об этом, — снова стал нормальным мужиком, вдохнул свободу, потому как больше не обременен женским счастьем. Как на тебе! Снова-здорово! Жениться-то зачем?
— Я тебе, что ли, хранить верность обещал?
— Этого еще не хватало! — он выставляет руку, показывая безопасное расстояние, на котором я должен находиться, чтобы невзначай не влезть в его задрипанное личное пространство. — Какая острая необходимость в этом браке?
— Я стал отцом.
— Поздравляю! И что? — вытягивает шею, как жирный и здоровый черт в обличии удава. — Решил по совести поступить? Отсыпь ей монет, раз она за этим влезла к тебе в дом. Вот я…
— Ты не показатель! — отрезает Юрьев.
— А ты? — визжит Фролов.
— Довольно, девочки, истерик. Сегодня встреча в ЗАГСе намечена на тринадцать ноль ноль. Час дня! Устроит? — влезаю в разговор.
— Меня устроит только то, что после этого фарса я отвалю домой пораньше. Отказаться можно? — вставляет в губы сигарету и, двигая зубами, в воздухе горячим кончиком рисует какой-то вычурный узор.
— Два свидетеля! — захлебнувшись дымом, сипит Роман с обильно выступившими слезами на глазах.
— А кто второй? — Фрол бегает глазами, примеряя образ на каждого из нас. — Костя — будущий муж, я свидетель номер один, а…
— Я второй! — Юрьев прокручивает окурок, давит когда-то сигарету, а после потирает руки. — Волнуешься, старичок? — с последним обращается ко мне.
Вообще никак! Ни капли! Спокоен, как слоняра. Хотя и нахожусь в посудной лавке.
— Один день — два дела? — зачем-то еще раз уточняю.
— Да. Все готово. Я видел свидетельство. Красивое…
— Фамилия и отчество — мои? — если честно, только это интересует в том документе.
— Обижаешь, шеф, — ухмыльнувшись, кривит рожу.
— О! О! О! Два чудака на букву «М». Ты хоть бы показал эту девку. Фото есть или…
Боится, что с ней был до сего дня знаком? Кажется, до меня начинает доходить его очешуительная экспрессия и незатыкающаяся болтовня.
— Ты с ней не встречался, писюша! — почти авторитетно заявляю. — Уровень не тот. Ты бы не потянул.
— Куда уж мне! Помни, когда такое ляпаешь, что я запросто могу и отказаться. Обижу в услуге и отвалю в свой патриархальный век.
— Тогда Лилечка пойдет и станет первой, — намекаю на странно притихшего личного секретаря, пускающего украдкой слезки. — Мы разбавим коллектив еще одной красивой женщиной.
Да, неужели? Неужели эта кукла влюблена в меня? Не думал о таком, а вот сегодня случайно получил подтверждение пространным изначально мыслям.
— Желаешь посмотреть на бабский рестлинг? Сейчас подкину еще идейку. Лучше, специфичнее. По-модному — эпи-чнее!
Стращает? Вызывает тошноту и рвоту?
— В качестве развлекательной программы согласен на что-то в этом роде. Но грязи предпочту шоколад, — потому как намерен ночью «облизать» свою жену. — Почему бы и нет, Фролов?