Единственное, что я могу предпринять для уменьшения опасности, — это принять бой подальше от места посадки. Тан я могу сражаться, не заботясь о безопасности людей, достаточно далеко, чтобы не нанести им вреда.
Отлучка, будет недолгой…
Взвесив все это, предлагаю, чтобы в командном центре остался лишь один человек. В ходе боя я иногда очень резко маневрирую, и все, кроме сидящего в командном кресле, подвергаются серьезной опасности.
Среди присутствующих мое предложение вызывает оживленное обсуждение. Мой командир хочет остаться, но полковник Страйкер не позволяет, ссылаясь на то, что самостоятельно хочет оценить боевые действия.
— Что вы сможете предпринять, если будете здесь, сэр? — спрашивает мой командир. В ее голосе чувствуется напряженность. Она не часто так свободно говорит, иногда кажется, что у нее какие-то трудности в общении с другими людьми. — Боло думает слишком быстро, человек не может управлять его боевыми действиями.
— То же самое я могу спросить у вас, — отвечает Страйкер. — Почему вы думаете, что должны быть на борту?
— Потому что это мое место, моя работа.
— Ваша работа — выполнять приказы.
— Меня обучали как командира боевой машины. Я могу…
— Л меня обучали как командира боевой машины, еще когда вы ходили пешком под стол. — Голос Страй-кера кажется усталым и тоже напряженным. — У меня есть боевой опыт, которым вы не обладаете. У кого же выше квалификация?
Собственно, полковник увидит отсюда не больше, чем находясь в командной капсуле. Но мое мнение в расчет не примут.
Иногда я не вижу причин для оживленных споров на эмоциональной основе, случающихся у людей.
— Беседа закончена. Я остаюсь на борту «Виктора». Вы возвращаетесь-в капсулу. — Он посмотрел на Келли. Такое поведение на нее не похоже. — Это приказ.
— Это несправедливо!
— Армия несправедлива, лейтенант. Жизнь несправедлива. Теперь немедленно выметайтесь, все! Пока мы треплемся, враг приближается.
Зеленые глаза Келли Тайлер были темнее, чем когда-либо. Он понимал, что она обвиняла его в присвоении себе ее прерогатив, но ничего тут не поделаешь…
Черт побери, она не понимала. Никто из них не понимал. Он просто должен быть в «Викторе» во
время боя. Ему нужен был этот непосредственный боевой опыт, это переживание. Высшее Благо.
Кроме того, его боевой опыт… Конечно, согласно военной табели о рангах здесь было именно ее место, а он должен был наблюдать за всеми Боло, а не
только за этим.
Но сектор был спокоен, и это была неповторимая возможность. Он позже извинится перед ней, если представится возможность. Может быть, она поймет.
Эйф пел в крови, в голове. Он чувствовал себя великолепно. Сильным, мощным…
Они встретят надвигающуюся опасность и вернутся с победой.
Это не займет много времени.
Глава 12
Жду, пока майор Рамирес, лейтенант Баклин и лейтенант Таймер выходят из кормового люка и выбираются из навороченной могши гусеницами горы грязи и обломков. Задействовав силовую установку, с полковником Страйкером в командном центре направляюсь курсом иоль-два-пятъ в сторону Гендая, Озабочен судьбой оставшихся без моей непосредственной охраны, но было бы хуже, если бы бой развернулся возле них.
Надеюсь скоро вернуться; на всякий случай оставляю здесь одного из «Драконов» и двух «Виверн».
Элкен, теперь в обличье тролля, сидел притиснутый и пристегнутый к узкому сиденью годфлаера, высунувшего нос из туннеля, обычно прикрытого бесформенной глыбой феррокрета. За ним появился второй флаер. Оба они сорвались с места и полетели, низко огибая рельеф, чтобы уменьшить вероятность обнаружения противником.
Боло Небесных Демонов отвлечен к юго-востоку, раздался голос бога в его мыслях. Мы развертываем самоходные пушки для борьбы с силами, оставленными для охраны вражеского судна. Вы можете без опасений приступать к своей миссии.
Все равно надо пошевеливаться. Туда и обратно, молниеносно, как нападающий морской дротик. Как только вражеский Боло поймет, что к чему…
— Контакт! — выкрикнул пилот годфлаера со своего места спереди. Держитесь, тролли! Сейчас придется туго!
Годфлаер круто задрал нос, и Элкен услышал хлопанье и кошачий вой корпускулярной пушки.
Он покрепче прижал винтовку к бронированной груди…
Боло уже исчез в облаке пыли в восточном направлении, а лейтенант Тайлер все еще кипела праведным гневом. «Черт бы его драл, этого мужлана! Он не имеет права!!!»
Некоторая часть ее сознания пыталась совладать с праведным гневом и восстановить спокойствие. Конечно же, он имеет право. Он ее полковой командир, ее прямой начальник.
Но «Виктор»…
— Келли! — вдруг закричала майор Рамирес, прерывая черные мысли. Атака!
Рамирес стояла в тени капсулы, неистово размахивая руками. Келли предстоял еще довольно далекий путь до судна. Она не хотела следовать за лейтенантом Баклином и медленно волочила ноги. Упиваться горем было лучше всего в одиночестве.
С севера по долине неслось в их направлении нечто шестиногое, смахивавшее на паука, с пуш
кой под узлом, в котором сходились мощные «ноги».
Она узнала эту штуковину. Их знакомили с военной техникой противника. Это была самоходная пушка, носившая кодовое обозначение Конфедерации «Тарантул». Предназначенная для борьбы с наземными и воздушными целями, она была слишком легкой для столкновения с Боло, ее два 15-сантиметровых «Хеллбора» считались устаревшими.
Но против пехоты, легких подвижных целей и летательных аппаратов это было вполне пригодное средство.
Внезапно один из стволов повернулся влево и нащупал что-то в воздухе. В небе показались две телеуправляемые «Виверны»… и погибли от корпускулярного луча.
С тяжеловесной грацией перебирая ногами, «паук» продолжал бег по долине.
Келли казалось, что он гонится за ней, и, когда он поднял соединенные стволы своей пушки и раздались гулкие звуки выстрелов, она рухнула ничком, обхватив голову руками.
Но Келли ошиблась. Приподняв голову, она увидела один из летающих танков «Виктора», направивший свой 20-сантиметровый «Хеллбор» на приближающееся чудовище.
Он выстрелил, яркая вспышка заставила Келли зажмурить глаза, и она не увидела, как обломки одной из ног разлетелись вокруг.
Почти сразу раздались ответные выстрелы.
Танк споткнулся и вильнул. Снова загремели выстрелы, круша броню танка. Страшный шум совершенно ошеломил Келли, она замерла, не отваживаясь пошевелиться.
Единственное, на что она была способна, — это не сойти с ума от страха в этом столкновении сил, извергающих огонь, грохочущих над нею.
Враг задумал и осуществляет диверсию, и я не могу ее не заметить. Сразу после моего отбытия от капсулы для встречи с четверкой вражеских Боло — опять вчетвером появились они из замаскированных туннелей! — две «Виверны» и несколько сенсоров зарегистрировали приближение вражеских боевых самоходных средств с севера.
Два из них — МБВ-12, самоходные пушки с кодовым наименованием «Тарантул». Еще два — летательные аппараты Т-3 или похожие. Направляются к командной капсуле. С вероятностью не менее 78 процентов оцениваю это как попытку врага захватить в — плен штаб полка с целью получения информации о планах и силах Конфедерации.
Четыре Боло Марк XXXII продолжают продвижение в моем направлении с трех сторон, используя возможности прикрытия на местности.
Направляю вперед двух «Драконов» и включаю реверс, чтобы вернуться на место вынужденной посадки. В то же время понимаю, что нельзя подпускать Боло близко к капсуле. Огонь главного калибра может нанести непоправимый ущерб органическим существам.
Я должен уничтожить этих Боло, прежде чем они подойдут к командной капсуле.
Но враг многому научился в ходе предыдущих схваток. У меня нет уверенности в положительном исходе операции.
Снова Келли подняла голову и посмотрела в сторону взрывов и выстрелов. Она увидела «Дракона», бороздившего боком поверхность… и тут же мощный взрыв разнес машину на части. «Паук», однако, тоже сотрясался от разрывов. В небе над ним' висели два «Колдуна», осыпающих вражескую многоножку лучами заряженных частиц.