Может, при телекинезе нужно ещё что-то учитывать?
Я не знаю наверняка, но неизвестное оружие в таком количестве заставляет меня задуматься.
Привык к тому, что имеешь много импульсов и всё под твоей властью, а тут несчастных сто пятьдесят автоматов инопланетного и японского производства поднять не можешь, чтобы не пошатнуло.
И здесь я бы добавил одну очень тонкую грань: казалось бы, если тебя пошатнуло, то должно очень быстро всё восстановиться, потому что регенерация работает ну очень быстро, когда в запасе несколько тысяч импульсов. Однако ситуация меняется, причём очень сильно.
Как я понял: когда меня «шатает», мой организм будто бы подпадает под другие энергии, и те самые энергии не дают мне и моему мозгу возможности регенерировать своё тело, своё состояние, нервы. То есть если меня пошатнуло, то доступ к регенерации как бы закрывается, и в работу вступают внутренние «приложения», установленные в человеке по умолчанию. Эти «приложения» и восстанавливают работу мозга и всего-всего, что помогает в дальнейшем использовать регенерацию, то есть дать ей возможность проявить себя.
И это очень интересно, при этом достаточно страшно, ибо теперь рисковать нет такого желания.
Я вдруг осознаю, что даже с десятью тысячами импульсов я не царь, а обычная залупа в столь интересном мире.
ДЕСЯТЬ!
Нас остаётся около семидесяти.
Возможно, для Дена это и к лучшему, потому что тот хочет не только заполучить оружие, как я уже понял, но и создать элитную охрану.
Не стоит забывать, что те семьдесят рыл хоть и потратили импульсы, но по большому счёту они потратили больше пуль, чем импульсов, а ещё и заработали импульсы умерших нечипированных парней и девушек.
* * *
Оксана передала Денису по рации, что на военной базе ликвидировано 1350 ящеров.
— Где ещё шестеро?! — злобно спросил Ден. — Я хочу, чтобы все инопланетные твари покинули военную базу…
— И этот мир, — перебил один из парней и сразу же заржал.
Ден взмахнул рукой и кинжал, что был всажен в башку одного ящера, «пролетел» сквозь левый глаз шутника.
— Кто-то ещё хочет перебить Великого Дена, м?! — Почти все опустили головы. — Вот и славно. А теперь нашли мне последних уродов, которые…
По рации голос Оксаны — она сказала, что рядом с нами ещё шесть рептов-военных.
Я осмотрелся, но никого не заметил.
— Она в этом уверена? — спросил я у Дена.
Денис посмотрел мне за спину.
— Уверена, — сказал он медленно и очень-очень тихо. — Димон, сейчас быстро телепортируешь свою жопу к танку.
— Что?! — Я решил обернуться.
В этот же момент танк, который выехал со стороны ангара, и в котором, по всей видимости, находились те самые шесть ящеров, произвёл выстрел в толпу — импульсы распределились между выжившими, а таких осталось немало.
Ден уже занял позицию слева от танка, я же, понимая, что ему нужна помощь, телепортировался по правую сторону.
— На счёт «три», — сказал Ден. — Раз… Два… Триии!.. Милая, сажай птичку!
Запомнили последние слова Дена?
Вот именно они стали той самой командой, которая снова поставила меня в шоковое состояние.
Сейчас вернусь к этому.
Итак, мы перевернули танк с помощью всё того же телекинеза.
Объявился космолёт Дена, на борту которого, конечно же, Оксана — любоФФФ всей жизни, которая попыталась меня придавить.
Я, спасибо бате за реакцию (в семье детей больше не было), успел «телепортироваться в сторону».
Ден за мной — парень кинул в меня военный хаммер.
Это же надо было до такого дойти, мать вашу!
То есть Ден, ещё когда клялся своими родными и близкими, уже тогда знал, что нарушит клятву.
Парень подготовился тщательно, ничего не могу сказать.
Я, дурак, снова повёлся на его гнилые, ничего не стоящие слова, за что извиняюсь перед каждым, кто ударил себя ладонью по лицу.
Ден просто взял и подставил меня в очередной раз.
Он хоте́л заполучить военную базу — он её заполучил.
Но какими жертвами? С какими планами?
Всё очень просто.
Наш Дениска в очередной раз навешал тридцатидвухлетнему придурку по имени Дима кучу лапши, причём горячей, что он клянётся отпустить Серёгу и Санька, когда Димасик поможет захватить военную базу.
Потом происходит то, что мы называем «тотальным звездецом» — в живых остаётся всего полсотни рыл (это после танка), а на меня идёт новая атака со стороны Дена и его львицы, которой отдали приказ «сажать птичку», вот только через несколько секунд я узнал, что сажать птичку — это задавить меня, чтобы разделить импульсы между Деном, Оксаной и оставшейся в живых «элитой».
* * *
Знаете, о чём я думал, когда убегал от обезумевшего Дена и его львицы — почему танк одним выстрелом убил около двадцати человек?
Почему те, кого застрелили репты-военные, не регенерировали?
Может, не все умерли?
Может, они восстановятся?
Хотя как они это сделают, если импульсы уже́ покинули их тела.
Тогда остаётся одно — как понять, где регенерация не способна помочь?
Если прострелить голову, то регенерация не поможет?
А если у тебя много импульсов, то что тогда?
Конечно, лучше поверить на слово, что регенерация не поможет, ибо проверять на себе я не собирался: мне хватило и того, что из трёхсот рыл в живых осталось человек пятьдесят. А вот Дениска, видимо, захотел проверить ещё и этот момент.
— Чего ты добиваешься?! — крикнул я Дену.
— Ничего, Димон, ни-че-го. Я хочу лишь твои импульсы. — И Ден бросил в меня каким-то металлическим столом, что стоял возле ангара. — Ребята, за оружием, быстро! — обратился Ден к своим. Парни побежали в ангар, будто никаких разборок нет и все продолжают миссию по захвату оружия. — Может, сдашься, а? — обратился Ден снова ко мне. — Клянусь всеми родными, даже Оксаной, что, если ты пожертвуешь собой, я освобожу Саню и твою пси… пёсика.
Я не стал слушать эту мразь дальше, а незаметно телепортировался за стенку ангара, где «элита» Дена вовсю грузила оружие на те два космолёта, что протаранили тот самый ангар.
Представляю, как Ден разозлится, когда узнает, что за хаммером, который он бросил в меня, никого нет.
Я снова телепортировался, но уже на крышу ангара: Ден продолжал что-то втирать моему «фантому», который якобы стоял за хаммером.
* * *
За несколько десятков перемещений, я покинул военную базу. Однако почувствовал внутреннее опустошение, сильное головокружение…
Ещё несколько десятков перемещений — я блеванул кровью.
— Димон, только не отключайся, — сказал я сам себе.
Ещё несколько десятков перемещений по 100-200 метров — пошла кровь из ушей, из носа… глаза начали слипаться.
Я высморкался: в носу щиплет, кровь хлещет, голова кружится так, будто дурак со слабым вестибулярным аппаратом дорвался до безлимитного посещения карусели «Ромашка!».
Я преодолел ещё четыре километра, оказавшись где-то под мостом. Меня настолько разрывало, что я во второй раз блеванул кровью, так ещё и обосрался, обоссался. Я не мог даже проверить, чем я поссал и посрал, потому что очко горело, а головка члена жгла так, будто у меня гонорея.
Я вспотел.
Лежу на земле под мостом. Холодный ветер продувает всё, что только можно продуть. Обосранный. Обоссанный…
ЖИЗНЬ УДАЛАСЬ!
Обновление 45
— Пацик, ты обделался, слышь?
Я приоткрыл глаза: передо мной стоял обычный мужик… я бы даже сказал, что это был…
— Ты слышал, чё я кинул тебе? — несильно ударил меня мужичок. — Вася, тут клиентос твой очухался.
— Да мне насрать, я спать, — негодующе сказал, видимо, сам Вася.
Я обернулся, а там целая банда «интеллигентов» отдыхала.
— Вы кто? — спросил я.
— Валера, ты слышал, пацик спрашивает: кто мы? — И бомж начал хохотать.
Как это обычно бывает, волна «потянулась» и к другим — теперь ржали все девятеро, включая меня.
— А если серьёзно, то кто вы и как я здесь оказался?