– А что тогда?
– А если они не по своей воле ушли?
– Как это?
Сзади послышалась какая-то возня.
– Малыш, Белочка! – крикнул Профессор. – Сидите там, не подходите к краю!
Его потыкали в спину.
– Да сказал же, сидите!
Он начал приподниматься, и то, что тыкало, больно кольнуло между лопаток.
– Ай, вы что делаете!
Профессор резко развернулся и встретился глазами с гномом. Только это был не Малыш и не Белочка. И никто из их деревни. Это был незнакомый гном. В кожаных штанах и кожаном переднике. Профессора он колол в спину копьём с острым металлическим наконечником.
– Ой, Профессор, смотри, они там строятся друг за другом. Да ещё в две шеренги!
Толстый, не отрываясь от зрелища, потряс Профессора за плечо.
– Да смотри же, говорю, куда ты отвернулся. Все куда-то пошли.
Послышался «бом», похожий на звук колокола.
– На обед что ли? Ну, точно, они на обед собрались. Надо и нам как-то…
Толстый обернулся.
– Профессор, это кто? А?
Незнакомый гном с Профессором всё так же смотрели друг на друга.
Толстый поискал глазами Малыша и Белочку. Они сидели у стены, прижавшись друг к другу. Наконечник копья выписывал восьмёрки возле их лиц. Копье держал ещё один незнакомый гном в кожаных штанах.
– А что здесь, собственно, – горло у Толстого перехватило, он откашлялся, – а что здесь, собственно, происходит?
– Не работать? Почему? – низким хриплым голосом спросил гном, тыкавший копьём в Профессора. – Сбежать?
– Да ты кто такой вообще?
Толстый начал приподниматься, наконечник копья упёрся ему в грудь.
– Ай, больно!
– Не работать? Почему? Здесь почему? Идти! Работать!
– Куда идти?
Судя по лицу Профессора, он тоже не понимал, что происходит.
– Туда, – гном перехватил копьё посередине, чтобы удобнее держать одной рукой, другой рукой показал вниз. – Туда! – потыкал он указательным пальцем.
– А мы… должны? – осторожно спросил Профессор.
– Все должны.
– А внизу гномы? Работают?
Профессор пытался разобраться в обстановке.
– Гномы. Работают, – хрипло ответил копьеносец.
Длинные предложения у него не получались.
– А наши, – начал Толстый спрашивать про гномов из своей деревни, но Профессор его перебил.
– А мы заблудились, – сказал он почти правду.
– Кто десятник?
– Чего? Какой десятник? – приподнялся на локтях Толстый.
– Начальник. Бригадир.
– Мы не знаем, – совсем уже честно признался Профессор.
– Недавно?
– Что недавно?
– Здесь. Недавно. Новенькие?
– А, да, новенькие, совсем новенькие, аж блестим, – закивал Толстый.
– Не блестеть. Идти.
Шутки эти кожаные штаны не понимали. Суровый гном махнул копьём, побуждая их подняться.
– Куда идти?
– Работать.
– Работать, любимое слово у них, – пробормотал Толстый, – Ай!
Копьеносец снова кольнул его наконечником.
– Молчать. Работать. Вставать.
– Да встаём, встаём. Правда же, Профессор?
– Правда. Малыш, Белка! – крикнул тот, – вставайте, нас приглашают.
Толстый поднял за лямки свой рюкзак. Гном в фартуке выхватил его и принялся развязывать горловину.
– Эй, полегче, там ценная брюква!
– Еда. Еду сдать. Обязаны. Наказание. Без еды.
– Да на здоровье, я сам давно искал, кому бы её сдать, эту брюкву, только для этого сюда и нёс. Это гостинец, угощайтесь, деликатес брюквинский, ам-ам, не стесняйтесь.
Толстый показал ам-ам.
– Еда. Общая.
Суровый гном вырвал из рук Толстого брюквину, которую тот подбрасывал, рекламируя.
– Общая еда. Делить.
– Ладно, пошли, делить будем.
– Не вам делить. Нам.
Гном воровато оглянулся и откусил кусок брюквы.
– Ой, как они тут изголодались, – прошептала Белочка, – на сырую брюкву кидаются, как собака на котлету.
– Вставать. Идти. Работать.
Гномов повели по галерее вглубь гигантской пещеры. Впереди шёл разговорчивый, по их меркам, копьеносец в штанах и фартуке, сзади – копьеносец молчаливый, которому фартука, похоже, не досталось.
– Щас вспомню, кто придумал сюда идти, и как дам по голове! – шипел Толстый.
– Ты и придумал, – шёпотом ответила Белочка.
Бац! Толстый стукнул себя кулаком в лоб. Ему может, полегчало, остальным – нет.
Их взяли в плен.
Гномов вели по каменному мосту над чашей подземного зала. Куда – неизвестно. На все вопросы конвоиры отвечали «работать», или молча тыкали копьём. Руки им не связали, значит, побега не боялись. Суровые подземные гномы не знали, что имеют дело с отрядом гномов-освободителей. Другое дело, гномы-освободители пока не знали, как освободить хотя бы себя.