Точно восстановить график работы Дутова в июльские дни достаточно сложно. Во всяком случае, известно, что в начале июля он ездил домой в Оренбург, где 7 июля в Епархиальном училище сделал доклад о политическом моменте. Дутов говорил о недавнем всероссийском казачьем съезде, указав на его всероссийское и даже мировое (!) значение, рассказал он и об активном участии и значительных потерях казачьих частей в ходе июньского наступления, в тот же день будущий атаман участвовал в организационном собрании местного Совета казачьих депутатов[322]. На первом собрании Совета Дутов предложил отправить Керенскому телеграмму о том, что «Совет казачьих депутатов в Оренбурге, обсудив ужасную весть о разложении армии Юго-Западного фронта, постановил просить Вас смело и решительно использовать все (здесь и далее выделено в документе. — А.Г.) Оренбургские Казачьи части для наступления и быстрого восстановления порядка в армии. Мы твёрдо верим, что славное имя Оренбургского Казака не будет в числе предающих Родину. Не останавливаясь ни перед чем, спасите честь свободной России. За наш тыл не беспокойтесь, сделаем всё для поддержания порядка в целях помощи армии»[323]. Предложение Дутова, как наиболее авторитетного оренбургского политического деятеля, было принято депутатами оренбургского Совета единогласно. Впоследствии, однако, эта телеграмма вызвала недовольство фронтовых казаков.
Первая статья Дутова в «Оренбургском казачьем вестнике» была опубликована 16 июля, в номере от 21 июля публикуется его отчёт о работе всероссийского казачьего съезда[324]. Во многих номерах газеты за 1917 г. можно было также прочитать скромное объявление: «Прошу всех казаков, кому нужна справка по каким-либо вопросам казачьей жизни, обращаться на моё имя. Петроград, Загородный, 13, кв. 44. Председатель Совета Союза казачьих войск А.И. Дутов»[325].
Между тем на местах воцарилась настоящая анархия. Даже в провинциальных городах было неспокойно, не говоря уже о деревне. В сводке штаба Казанского военного округа о состоянии войск за август 1917 г. сообщалось об избиениях нижними чинами офицеров в Саратове при попытке навести порядок, полном неподчинении офицерам в Царицыне, об анархии и самосудах над офицерами, их самочинных и незаконных арестах, буйствах запасных солдат[326]. Если не учитывать тот хаос, в который погрузилась страна при Временном правительстве, нельзя понять последующих действий генерала Л.Г. Корнилова. После неудачи его выступления ситуация беспредела на местах продолжала сохраняться. Население теряло какие бы то ни было ориентиры.
В частности, в октябре 1917 г. в Оренбургском казачьем войске сами казаки занялись выяснением отношений с оружием в руках. На почве дележа земли 3 октября 1917 г. казаки двух соседних станиц Никольской и Рычковской вступили в бой друг с другом (никольцы выпасали скот на землях рычковцев). В результате 7 человек было ранено, 2 казака умерло от ран. Дополнительной мотивацией столкновения был негативный опыт прошлых лет: «Всегда у нас с никольцами нехорошие отношения»[327]. Небезынтересно, что впоследствии жители Никольской перешли на сторону красных. И тогда, и ранее, летом 1917 г., государственно мыслящие люди задумывались над тем, что же можно сделать для спасения воюющей страны и недопущения крушения фронта. Наиболее реалистичным решением проблемы казался силовой вариант, воплощением которого стало в августе 1917 г. выступление генерала Корнилова.
Дутов и выступление Корнилова
После июльских событий Совет Союза казачьих войск не мог не втянуться в политическую борьбу. В отличие от Временного правительства в Петрограде за ним стояла вполне реальная сила — три Донских казачьих полка (1-й, 4-й и 14-й). Это вынуждало власть считаться с казаками. 11 июля Дутов передал в правительство резолюцию Совета о поддержке телеграммы Л.Г. Корнилова о введении смертной казни. 12 июля правительство приняло соответствующее постановление, а 24 июля Корнилов был назначен Верховным главнокомандующим. 19 июля члены Совета представились министру-председателю А.Ф. Керенскому[328]. 21 июля Дутов принял участие в совещании в Зимнем дворце по вопросу о полномочиях Керенского. В конце июля помещение Совета посетил управляющий военным министерством Б.В. Савинков, который о чём-то долго беседовал с Дутовым, причём войсковой старшина А.Н. Греков, зашедший на некоторое время в кабинет Дутова, куда Греков имел свободный доступ, в конце беседы, услышал, что разговор касался деятельности Корнилова[329]. Впереди были драматические события.
322
Оренбургский казачий вестник. 1917. № 5. 09.07. С. 4;
324