- Не может быть, чтобы Пулипер куда-то ушел в такую рань, - он раздумчиво почесал унылый нос. - Мы знакомы с ним какой год, он до одиннадцати дня никуда не вылезал.
- А сколько сейчас времени? - заерзал валютчик на стуле.
- Половина десятого.
- Он перед вызовом в областное Управление милиции назначил мне встречу в восемь часов утра. Вся сделка прошла минут за пятнадцать.
- Такие исключения он позволял себе редко, просто не хотел упускать добычу из рук, он, кстати, предупредил и меня после того похода в Управление, чтобы я поменьше доставал его звонками. Посоветовал вообще залечь на дно до лучших времен.
Микки Маус снова наклонился над аппаратом, он проделывал это до тех пор, пока из кухни не выглянула Эльфрида Павловна и не отвязалась теперь на него:
- Что ты ломаешь с утра телефон, а кто его будет ремонтировать? - гаркнула она прокуренным басом. - Одна уже покопалась в компьютере, ссыкушка из Латвии, до сих пор не могу настроиться на свой емайл.
- Дафна, что-ли? Из Международной студенческой организации противников пуска Волгодонской атомной станции, - не удивился Микки Маус.
- Она самая, другие люди как люди, а этой все было надо. Предоставляешь ночлег, любезничаешь с ними, балуешь чаем с кофе, они же норовят раскурочить все, к чему притронутся.
- Эльфрида Павловна, нам просто необходимо позвонить одному человеку. А его нет дома.
- Тогда звякни Цфасману, он в курсе всех ростовских событий, может, твой абонент давно в Израиле. Он еврей?
- Да.
- Номер Цфасмана знаешь?В этой стране надежда только на круговую поруку.
- Конечно.
Эльфрида Павловна мотнула грязным подолом халата, нестиранного со дня приобретения, и снова загремела кастрюлями. За нею ушла собака по кличке Плюх, покрытая свалявшейся шерстью, но с умными глазами. Подельник прижал трубку к уху, но то, что сообщили через мгновение, заставило его лицо удивленно вытянуться. Он тревожно покосился на Коцу, отставив аппарат в сторону, пересел к валютчику поближе.
- Что там еще? - спросил тот, внутренне напрягаясь.
- Почти ничего, если не считать того факта, что Пулипер действительно надумал уехать из России, - ответил Микки Маус, проводя ладонью по усам. - Нет его ни в Ростове, ни в Москве, и неизвестно, где он сейчас.
- Куда же он мог деться?
- Если сам Цфасман не в курсе, то я тем более, но пределы России он покинул, однозначно, - перекупщик собрал губы куриной гузкой. - Нумизмат, скорее всего, решился на этот шаг после посещения Управления милиции, перед которым встречался с ним и ты.
- Красиво.
Коца сжал пальцы в кулаки, внутреннее напряжение переросло в беспокойство, он подумал о том, что богатство, добытое с таким трудом, теперь сбагрить будет практически невозможно. Во первых, нужно искать надежных новых клиентов, во вторых, тратить драгоценное время, подвергаясь опасности быть в любой момент пришитыми отморозками из многочисленных бандитских группировок. Или менты, не менее алчные, закроют на долгие годы в тесные боксы Богатяновского санатория. В голове пронеслась мысль, что затея, продуманная до мелочей, имеет все шансы оказаться в числе никчемных. То есть, рушились мечты о собственном светлом будущем.
- И что прикажешь теперь делать? - он неприязненно покосился на подельника.
- Что ты сразу на меня? - зыркнул на него Микки Маус. - Я, что-ли, уговорил Пулипера уехать отсюда?
- Не ты, но идея оприходовать пастуха принадлежала вам.
- Тебя никто силой не заставлял идти на грабеж.
Перекупщик сердито засопел, разногласия грозили перейти в настоящую ссору, последствия которой оказались бы непредсказуемыми. Оба прекрасно это осознавали, но волнения от часов, проведенных на износе, и ночь без сна взбудоражили нервы до предела. К тому же, подозрительный характер Коцы не давал возможности все спокойно разложить по полочкам, уж больно складно подельник приобщал его к тайному клану теневых дельцов. До этого случая он жил только своими проблемами. Оставалось одно, или поверить друг другу безгранично, или забрать свою долю и свалить из квартиры, пока ходят трамваи. Валютчик, заставив себя успокоиться, пришел к первому убеждению, совладать одному с сокровищами показалось нереальным.
- Хорошо, пусть будет так, - вздохнув, повернулся он к Микки Маусу. - Давай попросим у хозяйки, чтобы она напоила нас чаем, и начнем принимать нужные решения.
- Давно бы так, - собеседник тоже перевел дух. - У меня одна мыслишка уже зародилась.
- Поделись.
- Нужно зайти на центральный рынок и переговорить с Чохом, скупщиком старинных орденов с монетами. Подсказать ему ненавязчиво, что один клиент предложил царские цацки в отличном состоянии, но требуется толковый оценщик.
- Он сразу поймет, о ком идет речь, среди менял давно гуляет легенда о мужике, раскопавшем клад Стеньки Разина.
- Гуляет, кто спорит, - пощипал перекупщик пальцами кончики усов. Подумав, сдержанно добавил - Кроме того, информация через Чоха, полагаю, дошла до чеченцев.
- Тогда с чего предлагаешь.
- Я решил так, если он трясется за свою жопу, то его легко можно купить. Пулипера же он не предал.
- Факт не проверенный, вдруг этот Чох сексот от уголовки из Управления.
- Тогда остается одно, выходить через Каталу на серьезных людей в Москве, он часто наезжает туда.
- Почему с теми людьми ты не познакомился раньше?
- Потому что был не тот размах, я числился у Пулипера, как ты и остальные, лишь на подхвате, - Микки Маус криво усмехнулся, откинулся назад. - А сейчас представилась возможность предложить кое-что из интересного.
- Ну… давай попробуем.
До Нового года оставалось чуть больше половины дня, оттепель размягчила снег на улицах, заставила подтаять на обочинах дорог толстые наледи, она же опустила на город пасмурную погоду.Оба подельника, выйдя из квартиры в нескольких кварталах от центрального рынка, заспешили к основным воротам, решив, что предпраздничная внутри базара толкотня не принесет ничего хорошего.Кроме того,место Каталы находилось сразу за поворотом на главный проход. Коца зорко осматривался вокруг, он понимал, что слежку за ними никто не собирался отменять. Крутилась назойливая мысль о том, что мало кто из валютчиков решился в такой день выйти на работу, возникала опасность заторчать с сокровищами еще на несколько томительно-неясных дней. Снова появилось желание забрать свою долю и рвануть в богатую столицу, сдерживало лишь то обстоятельство,что он не знал более-менее весомого скупщика раритетов как в родном городе, так и в Москве, этот тесный мирок, скрытый от посторонних глаз, был ему не знаком. Решил, если с Каталой не получится дельного разговора, постараться самому прощупать менял, близких по духу.
- Как ты думаешь, Катала сегодня будет работать? - обратился он к подельнику, спешащему рядом. - Праздник на носу.
- Катала есть Катала, - ответил Микки Маус с одышкой. - Родную жену за лишний рубль под клиента подложит.
- О, как ты о друге.
- На рынке друзей не может быть, здесь балом правит капитал. Катала - хороший товарищ по работе.
Коца, сплюнув под ноги, прищурился на ларек, за которым договаривался с пастухом о выкупе у него драгоценностей, они как раз проходили мимо златоглавого собора, но расстояние до торговой точки было еще приличным. И вдруг ему показалось, что мужик торчит на своем месте, не решаясь, как и прежде, переходить через трамвайные пути. Валютчик, задержав непроизвольно шаг, зорко огляделся по сторонам.
- Не может быть, - вырвалось у него само собой. - Тогда где его черти носили все это время.
- Ты про кого говоришь? - насторожился Микки Маус.
- Про мужика-деревенщину, - Коца снова сплюнул на рельсы. - Посмотри на автобусную остановку, видишь за ларьком человека в длинном брезентовом плаще?
Перекупщик долго всматривался в том направлении, в котором указал собеседник, они успели дойти до широкой лестницы на небольшую площадь перед рынком. Пастух, кажется, тоже узнал в молодом мужчине, проходившем вдоль церковного забора, знакомого валютчика, он подался вперед. Коца, сойдя с рельсов на обочину, рывком притянул подельника к себе: