— Все так запущенно?
— Как знать…
Девушка вдруг усмехнулась.
— Ты что-то не договариваешь?
— Нет, нет, — она махнула рукой. — Я не буду портить первое впечатление. Сам увидишь…
— Ладно, — Новиков не стал настаивать. — А когда начнем работать по-настоящему?
— На раскопки поедем в лучшем случае через три дня. Профессора пока не могут уговорить военных. Храм расположен довольно далеко от Атенрет-сити. Администрация опасается людоедов и не пускает нас.
— А правда, что этот храм — священное место для местных каннибалов?
— Так говорят, — подтвердила Айко. — Я сомневаюсь, что мы сможем там работать. Но мистер Коллинз настроен решительно.
— Ничего подобного ещё не откапывали?
— Да. Комплекс огромный. Если верить найденным рисункам, то на поверхности находится максимум пятнадцатиметровая макушка. Храм хорошо сохранился. Ударная волна его помиловала. Он возвышался над столицей так, как возвышалась бы великая пирамида в Гизе, поставь её в центре какого-нибудь большого города. В хорошую погоду его шпиль видели даже с окраин. А население столицы, по уточненным данным, до нападения итроников составляло более сорока миллионов человек. И это был не самый большой город на планете, но самый важный. Культурный и религиозный центр.
— Религия неизменна?
— Да, тот же культ солнца.
Новиков лишь кивнул головой. Изначальные человеческие мотивы везде одинаковы. Предки у нас общие. Люди способны понять друг друга.
Наступил долгий атенретский вечер. Завершив кружить по городу, кое-как добрались до побережья. Зной уступил место легкому морскому бризу. А молодые ученые совершенно выбились из сил и, едва держась на ногах, добрели до первого попавшегося кафе.
После того, как немного отдохнули и утолили мучившую их жажду, археологи, наконец, поняли, что сильно проголодалась. Хозяин кафе тут же организовал импровизированный ужин в строгих мениольских традициях. Для Айко это было очередное мучение. Она долго вертела в руках длинную и узкую инопланетную ложку. А Виктор постарался ввести девушку в курс дела, рассказывая о тонкостях гастрономических традиций Мениолы.
— Откуда ты так хорошо знаешь Мениолу? — поинтересовалась Айко, несмело зачерпнув ложкой сомнительное, по её мнению, содержимое тарелки.
— Моя супруга родом с Мениолы.
— Вот как? — девушка удивленно посмотрела на Новикова. В карих глазах проскочила грустная тень. — Тяжело, наверное, приходится?
— Вначале было трудно.
— А потом?
— Потом привык. А ты ни разу не посещала Мениолу?
— Нет. Изучала…
— Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать…
Айко лишь безразлично пожала плечами. Ей было все равно.
После ужина они направились на пляж. Народу много. Люди купаются, загорают, смеются. Небесное светило умерило пыл. А соленый ветерок приподнял настроение.
— Искупаемся? — Виктор улыбнулся, приложил ладонь ко лбу, пытаясь заглянуть за горизонт. Довольно далеко от берега белел одинокий парус. Этнолог неожиданно вспомнил знаменитое стихотворение М. Ю. Лермонтова.
— Конечно. Зря, что ли шли?
Новиков заметил, что Айко немного обособилась, отстранилась от него. А через несколько минут они, словно малые дети, забыв обо всем на свете, барахтались в набегающей волне. Говорили без умолку, стараясь перекричать великий океан. Океан, в свою очередь, на время поглотил все заботы молодых людей.
— Господин Новиков? — по пляжу чинно шествовал босоногий старик в клетчатых шортах и в соломенной шляпе с короткими полями, оставляя следы на песке. Сандалии и футболку он нес в руках.
Буквально минуту назад археологи растянулись на песке и, беззаботно болтая, устремили взор к безоблачному небу. Негромкий голос старика заставил их повернуть головы направо.
— Добрый вечер, мисс Сайто, — поприветствовал прохожий, махнув рукой и футболкой одновременно.
— Добрый вечер, — чуть настороженно ответила Айко.
— Загораете? Не возражаете, если я пристроюсь подле вас?
— Пожалуйста, — Виктор узнал соотечественника. — Решили окунуться?
Таможенник кивнул головой, бросил на песок вещи, снял шорты и лихо, словно мальчишка, помчался к воде.
— У тебя испуганный вид, — Новиков внимательно смотрел на девушку.
— Что он здесь делает?
— Он обыкновенный человек. Хочет искупаться. Не сидеть же сутками на таможне…
— Ага, — как-то быстро согласилась японка.
— Подожди, — Виктор посмотрел в карие девичьи глаза. — Объясни мне…
— Нет, нет — все нормально, — отмахнулась Айко. — Не люблю шпионов…
— Он таможенник.
Японка сдавленно рассмеялась.
— Ничего ты не понимаешь, Витя, он сотрудник ФСКР.
— Ну и что? Человек целыми днями работает на таможенном терминале. Рабочий день закончился. Ему захотелось искупаться…
— Здесь всегда следят за гражданскими…
Новиков покачал головой.
— Айко, тебя запугали. Этот человек работает на виду у всех. Он не станет следить за нами. Для слежки у ФСКР наверняка найдутся менее заметные агенты. Успокойся. Ты их даже не заметишь.
— Успокоил, — девушка перевернулась на живот и стала наблюдать за стариком, который в этот момент отважно боролся с пенной волной.
— Я прав?
— Да. Скорее всего, ты прав.
6
Ночная прохлада снизошла на город. Обе луны повисли над головами. Желтая, та, что поменьше размером, но стремительно бегущая по более низкой орбите, заняла собою солидную часть неба. Часа через два она уйдет за горизонт, и океанские воды отступят. А второй естественный спутник, визуально в два раза меньше земной Луны, всю ночь будет висеть на небосклоне, даря скудный молочный свет.
Библиотека вместила всех желающих. Археологи расселись по креслам и ждали возвращения профессора Коллинза. Амматаал, скрестив руки на груди, беседовал с антропологом Биллом Стубергом. А немолодая, но очень живая и импульсивная черноволосая испанка Кармен Гарсия Родригес собрала вокруг себя кружок из четырех молодых мениольцев. Их разговор носил отвлеченный характер и показался Виктору совершенно неинтересным. Предпоследней в библиотеку вошла Айко. Она уже успела высушить волосы. Ей, так же как и Новикову пришлось принять душ и смыть морскую соль. Молодые археологи заняли места недалеко от Амматаала, потом стали негромко беседовать. Айко тихонько шептала, коротко характеризуя каждого члена экспедиции, а Виктор задавал редкие вопросы, если что-то не понимал.
Экспедиция почти в сборе, не хватало лишь негласного главы — профессора Коллинза. Он уже сотый раз пытался достучаться до военной администрации, правда, пока безрезультатно. Разрешение на проведение раскопок так и не получено.
— Друзья! — с порога воскликнул утомленный, вспотевший, но очень довольный Коллинз. — Рад, что вы не разошлись и дождались меня.
Он подбежал к столу, налил стакан воды, залпом осушил его и, блаженно улыбаясь, повалился в мягкое кресло, вытирая платком испарину.
Все собравшиеся притихли и ждали, пока он отдышится и начнет говорить. А профессор не спешил. Но его глаза выдавали радостную новость, которую он принес с собой. Вне всяких сомнений ему, наконец, удалось договориться с военными.
— Итак, — Коллинз вскочил с места и забегал перед слушателями. — Сегодня мне посчастливилось расшевелить власти. Этому событию предшествовала серьезная разведка местности. Спутник непрерывно отслеживает перемещения местных кочевых племен. Они удосужились удалиться от храма на добрых четыреста миль. Завтра к храму вылетает взвод десантников. Военные закрепятся по периметру предполагаемого места раскопок, — профессора понесло, словно на лекции где-нибудь в Оксфорде. — Если их наблюдения подтвердят отсутствие кочевых каннибалов, мы через два дня высадимся в намеченном месте. Мистер Умаалон, — лектор обратился к молодому мениольцу, отвечающему за техническое обеспечение экспедиции, — будьте добры, проверьте оборудование, и подготовьте его к транспортировке по воздуху.