— Справедливо.
Бойл вздохнул и осторожно сказал:
— Но, наверное, в Вашингтоне не так много людей, которые могли бы понять социально-прогрессивную политику?
— Такие люди есть, их, конечно, немного, и к ним требуется особый подход, но они есть. Может быть, я поговорю с ними.
Бойл взял свою рюмку и залпом опустошил ее — так, будто он уже услышал все, что хотел услышать.
— Раз уж мы заговорили о прогрессивной политике, Орен, — сказал Таггарт, — ты мог бы задать себе следующий вопрос: сейчас, в период острого кризиса в сфере транспортных услуг, когда десятки железных дорог становятся банкротами и огромные территории остаются без железнодорожного сообщения, отвечают ли интересам общества совершенно ненужное чрезмерное скопление железных дорог в одном районе и хищническая конкуренция со стороны новичков на территориях, где давно обосновавшиеся компании имеют исторически сложившийся приоритет?
— Ну что ж, — сказал Бойл довольным голосом, — мне кажется, это очень интересный вопрос и его стоит рассмотреть более детально. Я мог бы поговорить об этом кое с кем из моих друзей в Национальном железнодорожном союзе.
— Не имей сто монет в облигациях, а имей сто друзей в организациях, — лениво промолвил Таггарт. Он неожиданно повернулся к Ларкину: — Ты согласен, Пол?
— Что? А, да. Да, конечно, — ответил тот удивленно.
— Я рассчитываю на тебя, Пол.
— Гм?
— Я рассчитываю на твои обширные дружеские связи. Казалось, все прекрасно знали, почему Ларкин ответил не сразу. Он как-то сник и, съежившись, придвинулся к столу.
— Если все объединятся во имя общей цели, никто же не пострадает! — выкрикнул он вдруг полным отчаяния голосом. Он заметил, что Таггарт пристально смотрит на него, и умоляюще добавил: — Мне бы очень не хотелось, чтобы из-за нас кто-нибудь пострадал.
— Это совершенно антиобщественная позиция, — медленно растягивая слова, сказал Таггарт. — Тот, кто боится признать необходимость определенных жертв, не имеет никакого права говорить об общей цели.
— Я прекрасно знаю историю, выпалил Ларкин, — и признаю существование исторической необходимости.
— Вот и хорошо, — сказал Таггарт.
— Я ведь не могу выступать против общемировой тенденции? — взмолился Ларкин.
— Конечно же, нет, — сказал Висли Мауч. — Нас с вами никто не упрекнет, если мы…
При звуке его голоса Пол вздрогнул и отпрянул от стола. Его словно покоробило. Он органически не выносил Мауча.
— Надеюсь, ты хорошо провел время в Мексике, Орен? — вдруг громко-непринужденным тоном спросил Таггарт.
Казалось, все понимали, что цель сегодняшней встречи достигнута и они получили ответы на все интересовавшие их вопросы.
— Мексика — прекрасная страна, — бодро ответил Бойл, — она вдохновляет и дает обильную пищу для размышлений. Продуктовые пайки у них, правда, не ахти. Я даже приболел немного. Но они там вовсю стараются поставить страну на ноги.
— И как у них идут дела?
— По-моему, прекрасно, просто прекрасно. Правда, сейчас там… Но в конце концов, они ведь нацелены на будущее. У Народной Республики Мексика большое будущее, это я вам точно говорю. Через пару лет они всех нас заткнут за пояс.
— Ты был на рудниках Сан-Себастьян?
Все четверо за столом сразу выпрямились и внутренне напряглись. Каждый из них вложил уйму денег в акции этих рудников.
Бойл ответил не сразу, и от этого его голос неожиданно прозвучал неестественно громко, когда он выпалил:
— О да, конечно. Именно за этим я и ездил в Мексику.
— И?..
— Что "и"?
— Как там у них дела?
— Великолепно. Просто великолепно. Это бесспорно самое богатое месторождение меди в мире.
— Ну и как они — работают?
— Еще бы. Я в жизни не видел такой бурной деятельности.
— И чем конкретно они занимаются?
— Знаешь, у них там управляющий мексикашка какой-то, я не понял и половины из того, что он мне говорил. Но работают они много, это точно.
— Какие-нибудь проблемы?
— Проблемы? Где угодно, только не там. Рудники Сан-Себастьян — последнее оставшееся в Мексике частное предприятие, и это многое меняет. Именно поэтому там кипит работа.
— Орен, — осторожно произнес Таггарт, — а как насчет слухов, что рудники Сан-Себастьян собираются национализировать?
— Клевета, — ответил Бойл. — Просто грязные слухи. Уж я-то знаю. Я ужинал с министром культуры Мексики и обедал с прочими шишками.