— Не знаю.
— Помнится, в школе нам рассказывали, что солнце с каждым годом теряет свою энергию и постепенно остывает. Я тогда пыталась представить себе, каким будет конец света. Думаю, это было бы похоже на то… что происходит сейчас. Становится все холоднее и холоднее, все замирает.
— А я никогда не верил в конец света. Я всегда верил, что к тому времени, как солнце угаснет, люди найдут ему замену.
— Правда? Забавно. Я тоже так думала.
Он указал на струйку дыма:
— Вот, это восходит новое солнце. Все остальное будет черпать энергию из него.
— Если его не остановят.
— А ты что, считаешь, что все это можно остановить?
Она взглянула на рельсы под ногами:
— Нет.
Реардэн улыбнулся. Он посмотрел вниз, на рельсы, затем поднял глаза на поднимавшееся по склонам гор в направлении далекого крана железнодорожное полотно. Какое-то мгновение она видела лишь его профиль и петляющую зеленовато-голубую ленту.
— Мы это сделали, правда?
Это мгновение было наградой за все. Это была плата за напряжение, за каждую бессонную ночь, за безмолвную борьбу с отчаянием.
— Да, — повторила она, — мы это сделали.
Она посмотрела в сторону, заметила старый кран, стоявший на запасном пути, и подумала, что нужно заменить его износившиеся тросы. Ею овладела необыкновенная ясность, которая наступает лишь по ту сторону чувств — когда испытаны все чувства, какие только возможно испытать. Все, чего они достигли, и одно короткое мгновение, вместившее в себя их заслуги, понимание того, что все это принадлежит им двоим, — что могло быть выше такой формы близости между двумя людьми? И теперь она вольна была обратиться к самым будничным, сиюминутным заботам, ибо все, что находилось в ее поле зрения, было исполнено глубокого смысла.
Дэгни спрашивала себя, откуда у нее такая полная уверенность в том, что он чувствует то же самое. Реардэн резко повернулся и пошел к машине. Она последовала за ним. Они шли, не глядя друг на друга.
— Через час я уезжаю на восток, — сказал Реардэн.
— Где ты ее купил? — спросила Дэгни, указывая на машину.
— Здесь. Это «хэммонд». Их выпускают здесь, в Колорадо. Это единственная компания, где еще умеют делать классные машины.
— Сработано на совесть.
— Это точно.
— В Нью-Йорк поедешь на ней?
— Нет. Мне ее туда доставят. Я прилетел на своем самолете.
— Правда? Я приехала из Шайенна, нужно было осмотреть линию, но теперь я должна как можно быстрее вернуться домой. Можно мне полететь с тобой?
Он ответил не сразу. Возникла короткая пауза.
— Мне очень жаль, — его голос прозвучал резковато, а может, ей это лишь показалось, — но я лечу не в Нью-Йорк. Через час я отправляюсь в Миннесоту.
— Что ж, значит, полечу на лайнере, если, конечно, сегодня есть рейс.
Она смотрела, как его машина, петляя по извилистой дороге, скрылась за поворотом. Часом позже она приехала в аэропорт. Небольшое летное поле находилось в долине между цепочками гор.
Местами промерзшая неровная поверхность поля была покрыта снегом. С краю возвышался радиомаяк. С него на землю свисали провода. Остальные маяки свалило бурей.
Ее встретил скучающий дежурный.
— Нет, мисс Таггарт, — сказал он с сожалением, — самолет будет лишь послезавтра. Здесь каждые два дня совершает посадку трансконтинентальный лайнер. Тот, который должен был прилететь сегодня, совершил вынужденную посадку в Аризоне. Все та же история — отказал двигатель. Жаль, что вы не приехали чуть раньше, — добавил он. — Совсем недавно мистер Реардэн улетел в Нью-Йорк на своем личном самолете.
— А разве он полетел в Нью-Йорк?
— Да, а что? Во всяком случае он так сказал.
— Вы в этом уверены?
— Он сказал, что у него на сегодняшний вечер назначена важная встреча в Нью-Йорке.
Дэгни пустым взглядом смотрела на небо, в сторону востока. Ничто не могло объяснить ей, почему он так поступил.
* * *
— Черт бы побрал эти улицы, — сказал Джеймс Таггарт. — Мы опаздываем.
Дэгни посмотрела вперед, выглядывая из-за спины шофера. Шел мокрый снег. Сквозь прочищаемое дворниками лобовое стекло она видела черные крыши потрепанных, неказистых машин, которые выстроились в длинную неподвижную линию. Далеко впереди над тротуаром висел красный фонарь, указывающий, что идут ремонтные работы.