– Значит, после демобилизации ты останешься в Атланте?
– Да, до тех пор, пока не найду сына. Я не хочу упускать Венгера…
Аларик встал и положил письмо на стол.
– Жаль, что ты не изменил своего решения. Это всего лишь первая беда в твоей жизни, первая… И будет нетрудно все забыть и начать жизнь сначала. Когда-нибудь ты поймешь – жизнь прекрасна.
– Она была единственной женщиной, которую я любил. К тому же я хочу найти своего сына.
Через неделю после этого разговора Форчен О'Брайен появился в скромном, ничем не выделяющемся здании сыскного агентства Пинкертона в Сент-Луисе.
– С кем я могу поговорить по поводу пропавшего ребенка?
Его проводили в кабинет, где за узким столом, заваленным бумагами, сидел мужчина. Он встал и протянул Форчену руку.
– Я – Ирвинг Айзнер.
– Форчен О'Брайен.
– Присаживайтесь, полковник, – сказал Айзнер, садясь в кресло. Он был долговяз, худ и с черной бородкой, которую постоянно дергал. – А я все думал, когда вы, наконец, придете к нам.
– Вы ждали меня? – удивился Форчен.
– Наше агентство уже давно занимается поисками Майкла Ганлена О'Брайена, сына Мерили Венгер О'Брайен, ныне покойной, и лейтенанта Форчена О'Брайена, который служит в армии Соединенных Штатов.
– Вы нашли его?
– Нет. Этим делом занимается другой агент. Я же искал его первый год.
– Кто нанял вас? Тревор Венгер?
– Разумеется. Дедушка очень обеспокоен и хочет найти своего внука.
– Значит ли что-нибудь для агентства тот факт, что мать не хотела, чтобы внук жил с дедом?
Айзнер покачал головой и улыбнулся.
– Простите, полковник, но мы впервые слышим об этом от вас.
– И вы до сих пор продолжаете искать его?
– Да, но уже не по поручению Тревора Венгера. Как вы знаете, у агентства Пинкертона хорошая репутация. Мы всегда находим людей. Правда, иногда это занимает больше времени, чем обычно. Случай с вашим сыном достаточно сложен. Тревору Венгеру надоело ждать.
– Так зачем же вы до сих пор ищете Майкла? Кто платит вам за это? – удивленно спросил Форчен, с нетерпением ожидая ответа.
– Вашего сына забрала одна молодая женщина.
– Почему? Кто она такая?
Айзнер продолжал говорить так, словно он и не слышал вопроса О'Брайена.
– Вильям Драйден, отец этой женщины, хочет, чтобы мы нашли его дочь. Этим делом занимается сейчас Джонатан Норби. Старина Драйден серьезно заболел и хочет перед смертью еще раз увидеть свою дочь.
– Кто она?
– Об этом я ничего не могу сказать вам.
– Я хочу нанять вас для поисков Майкла.
– Единственное, что я могу сделать для вас, так это уведомить Драйдена, что вы тоже разыскиваете мальчика. Думаю, что это не ущемит интересов никого из вас: ему нужна женщина, а вам – ребенок.
– Мне бы хотелось нанять собственного агента, который бы не работал на этого Драйдена.
Айзнер, дергая себя за бороду, закивал головой:
– Это незаконно – нанимать двух людей для ведения такого дела. Хотя я не вижу причин для возражений. Единственная загвоздка в том, что если я найду мальчика, то агентство сообщит об этом Вильяму Драйдену, равно как и вам.
– Если я нанимаю вас, значит, мне вы сообщите об этом первому.
– Согласен, но тут же хочу предупредить вас, что дело весьма сложное и дорого обойдется вам.
– Я заплачу. Кроме жалованья полковника у меня есть кое-какие сбережения и наследство.
– Отлично. В качестве аванса я хотел бы получить две тысячи долларов.
Форчен достал из-под плаща мешочек, в котором что-то позвякивало.
– Господи! Вы приехали с Юга и носите с собой золото? – спросил Айзнер.
Форчен посмотрел на него.
– Я вооружен. Но у меня есть с собой и «зелененькие», если вы предпочитаете.
– Золото гораздо лучше, – ответил он с едва заметной улыбкой.
Форчен отсчитал нужную сумму и положил на стол две тысячи долларов.
– Ваше агентство искало его все это время. Почему?
– Я уже говорил вам, что наше агентство всегда находит людей. Но в это дело вмешалась женщина… Она просто неуловима.
– Не верю вам, – заявил Форчен. При мысли, что кто-то прячет его ребенка, он пришел в ярость. – За все это время вы не смогли отыскать эту женщину?! Мой сын живет с какой-то особой, которой так долго удается ускользать от «Пинкертона»?
– Война, полковник О'Брайен, – спокойно ответил Айзнер. – Как только началась война, мы прервали работу. Наши люди были в военной разведке во время военных действий, и у нас осталось очень мало агентов.
Айзнер дернул свою бородку.
– Она уехала на Запад и на несколько лет исчезла. Да у нас и не было людей, чтобы продолжать поиски.
Расстроенный Форчен провел рукой по волосам, думая о женщине, у которой сейчас находился его сын. Хорошо ли она заботится о нем? Как получилось, что он попал к ней?
– Майкл родился за год до начала войны. Что вы предприняли за это время?
– Она все время ускользает от нас. Мы не знаем, что случилось, но в 1862 году агента, который занимался этим делом, нашли мертвым. Убит выстрелом из пистолета. Нам неизвестно, является ли она соучастницей или за ней кто-то охотился… Видимо, наш агент встал у них на пути. Как только кому-нибудь удастся выйти на эту Драйден, она немедленно убегает.
– Чем она зарабатывает себе на жизнь?
– Разными способами.
– Существует только одно занятие, которым может заниматься незамужняя женщина, чтобы заработать, – выпалил Форчен. Его ярость становилась все сильнее при мысли, что его ребенок может жить со шлюхой.
– Нет. По всем сведениям, она избегает мужчин.
– Мне трудно поверить в это, – сказал О'Брайен.
– Не забывайте, что ее преследовали мужчины; кому она может довериться?
– Кто, черт возьми, она такая, и почему Тревор Венгер прекратил поиски?
– Венгер перестал сотрудничать с «Пинкертоном», но не прекратил поиски. Кто эта женщина? Однажды ранней зимой 1861 года, вечером, ваша жена и сын спрятались в амбаре, принадлежавшем Вильяму Драйдену, который живет на плантации в Шарлотте, Северная Каролина. В ту ночь ваша жена умерла.
О'Брайен тяжело вздохнул и с болью в глазах отвернулся, делая вид, что смотрит в окно. Его взгляд скользил по крышам домов, шпилям на церквях, а он думал о больной воспалением легких Мерили и Майкле, которые прятались зимним вечером в чужом амбаре.
– Сожалею, полковник. Я думал, что вы знаете. Перед смертью вашу жену нашла семнадцатилетняя дочь Драйдена, Клер. Она обещала заботиться о вашем ребенке. Ваша жена смогла сказать ей только то, что имя ребенка – Майкл О'Брайен, а ее зовут Мерили О'Брайен. Драйден похоронила вашу жену рядом с домом, а ребенка сдала в сиротский приют.
Вздрогнув, Форчен закрыл глаза. Мысль о том, что Мерили умерла на руках чужого человека, зная о приближающейся смерти и о том, что ей придется оставить малыша, как нож пронзила О'Брайена. Он открыл глаза и глубоко вздохнул:
– Продолжайте.
– Мы не знаем, что именно произошло между Клер Драйден и вашей женой, но Клер очень настойчиво возражала против того, чтобы отдавать Майкла в приют. Через восемь дней ребенок исчез из сиротского дома, а Клер Драйден сбежала из дома. Нам известно, что она забрала ребенка с собой.
Новая волна ярости охватила Форчена.
– Проклятие! У нее нет никаких прав на моего ребенка. Если она оставила бы его здесь, мне бы удалось найти его.
– Да, равно как и Тревору Венгеру.
– А что произошло потом? – спросил Форчен, чувствуя, как напряглось его тело.
– Клер Драйден – умная женщина, кроме того, она крайне осторожна. Как я вам уже говорил, каждый раз, как только нам удавалось ее найти, она исчезала. Мы должны были сообщить Тревору Венгеру о ее местонахождении, но… Как только мы получали сведения и передавали их Венгеру, Клер «вычисляла» наших людей и исчезала.
– Я демобилизовался из армии. Скоро подпишут мой приказ об отставке, и я останусь в Атланте. Хочу быть в курсе, когда вы обнаружите ее в следующий раз. И мне бы хотелось, чтобы вы сообщили об этом как можно скорее. Вы телеграфируете мне, а я заплачу на почте, чтобы они пришли ко мне и сообщили… Меня не волнует, как вы сделаете это, но я узнаю об этом сразу же.