И опять я уже знал все, что увижу дальше. Было как бы две картинки: одна яркая, цветная, вторая - блекловатая, такая, какую можно, и бодрствуя, представить в воспоминаниях... Эта картинка все время бежала впереди, а потом на яркой я видел все как бы воочию. Иногда эти картинки хорошо совмещались, иногда на цветной что-то выглядело чуть-чуть не так, но в общем и целом все события проходили именно в том порядке, как предсказывала бледная картинка.
Это был первый день рождения, который я запомнил. За столом были мать, отец, старшая сестра отца, тетя Клер, младший брат отца Уилл, этих я уже хорошо помнил. Остальные лица были, как бы смазаны. Потом я сразу переместился в детскую, где находились мои сверстники: кузен Тедди, сын Уилла, Ник Келли я сразу увидел его, и четырехлетним на яркой картинке, и тридцатилетним на бледной... Именно тут я почему-то подумал: "Нику сейчас тридцать, значит, мне должно быть столько же". Где-то сидело число "двадцать". Откуда оно взялось? Не понимая этого, я смутно почуял беспокойство. Потом что-то мигнуло, словно вспышка фотоблица, беспокойство по поводу того, что мне двадцать лет, исчезло. Как и само число, которое стало просто комбинацией из двойки и нуля - ничего для меня не значащей. Зато 30 стало значить многое - этими двумя цифрами выражалась протяженность моей прожитой жизни.
Внезапно всплыло какое-то личико с раскосыми, подмазанными глазенками. Вспомнился запах женской голой груди. Да, это было там, в Сайгоне, я был пьян, но все же сил на то, чтобы стать мужчиной, у меня хватило. До этого я только целовался и щупал, в нашем городке нравы были еще не те, что в Нью-Йорке.
А вот это, по-моему, было в джунглях, где-то в районе Плейку. Они били из минометов калибра 82 миллиметра. Надо мной срубило верхушку дерева, и за шиворот попал хвост от рассеченной гадюки. Я думал, что это целая змея, и орал, ожидая, что она куснет меня в задницу. Все стали ржать, потому что думали, что никого не задело, и потешались надо мной до тех пор, пока не заметили, что Джо Бронсон убит.
Так это было там, во Вьетнаме, а это уже Африка. Саванна, марево впереди, пыль и черви, копошащиеся в кишках здоровенного южноафриканца, которого переехала "тридцатьчетверка" МПЛА. Почему я назвал эту старую русскую лоханку "тридцатьчетверкой"? Что это вообще за слово? Его и не выговорить, пожалуй. Откуда оно в моей голове? И опять вспышка, слово начисто исчезает, зато появляется твердая и короткая аббревиатура Т-34-85 - русский танк времен второй мировой войны.
Так, а это что? Похоже, опять Африка. Но уже другая страна. А, это ж Солсбери, в Южной Родезии. Толстенькая фермерская дочка - смуглая от загара, но все-таки белая. В ней все было приятно. Спасибо, Кэсси! Надеюсь, вас не выгнали и не расстреляли ребята Мугабе.
Ну вот, и еще один отрывок из моей жизни. Моей, моей, нет никакого сомнения! Это я прожил, я пережил... Лица в масках с дырами для глаз, закрытых для верности темными очками. И я такой же, я был с ними, я сдавал тесты для какого-то дела, куда меня отбирали наравне с другими кандидатами. Вот-вот, самолет, парашют... Разве он не раскрылся? Ну, это ерунда! Это сон, и все. Не было этого! Вспышка! Да, это приснилось мне накануне того дня, когда я проснулся уже в другом месте. Вспышка, и все пришло в стройную систему.
Краткая автобиография Ричарда Брауна
Сперва я был, видимо, зачат. Подозреваю, что все это происходило не совсем так, как с достопочтенным мистером Тристрамом Шенди, джентльменом из романа Лоренса Стерна. Рассказать об этом историческом моменте в своей биографии может далеко не каждый. Большинство родителей почему-то стесняются рассказывать детям о том, каким образом произошло зачатие. Мне, в отличие от многих несчастных, повезло больше. До сих пор помню, как мой папаша, изрыгая перегар, орал:
- Это все твой проклятый маникюр, Милли! Дело в том, что мое появление на свет не планировалось. Напротив, прежде чем приступить к делу, Милли, то есть моя матушка, передала отцу весьма надежное резиновое изделие, основным назначением которого было предотвратить мое появление на свет. Однако чрезвычайно длинные и острые ногти моей будущей матушки, украшенные прелестным перламутровым маникюром, невзначай нанесли изделию повреждение. При употреблении изделия этот дефект внезапно сказался, что послужило причиной Великой Гонки, в которой, как я позже узнал, было едва ли не один миллиард участников. Впрочем, даже если участников было вполовину меньше, можно с уверенностью сказать, что подобных соревнований между людьми никогда не было и не будет вовеки. В этой Великой Гонке участвовали не люди, а некие микроскопические хвостатые существа. Чемпион Великой Гонки нес в себе ровно половину моего "Я" - цвет волос, форму ушей и рта, а также то, чем я больше всего походил на отца: мой мужской пол. На финише Великой Гонки Чемпион встретился с другой половиной моего "Я", несущей цвет глаз, форму носа, подбородка, бровей и ногтей. Наверное, я упустил еще массу деталей, приобретенных мной от отца и матери, но это несущественно.
После того как Великая Гонка финишировала, я провел еще примерно девять месяцев в чреве матери. Вероятно, это был самый спокойный период в моей жизни, так как никаких сведений извне ко мне не поступало. Впрочем, сам я помню этот период весьма смутно. Как я потом узнал, моя матушка несколько раз порывалась сделать аборт, и моя жизнь висела на волоске. Спасло меня лишь вмешательство бабки со стороны матери, ревностной католички.
Наконец, пришел тот день, когда я заорал во всю глотку, увидев свет в конце не слишком длинного туннеля. Неужели я был таким ослом, что орал от радости? Вряд ли! Судя по всему, я орал от ужаса и неожиданности. Крик мой, по-видимому, в переводе с младенческого, означал следующее:
"Леди и джентльмены! Я категорически заявляю вам, что очень хочу вернуться обратно! Мне там было так тепло, уютно и приятно. У меня не было никаких забот, я ничего не видел, не слышал, и у меня не было никаких причин оттуда вылезать. Моя мать должна немедленно восстановить статус-кво и взять меня обратно туда, откуда меня так грубо вытащили. Я требую репатриации, господа! Я подам иск в городской суд, а если он не решит дело в мою пользу, то обращусь в кассационный суд штата. Я дойду до Верховного Суда! Если же и это не подействует, то я обращусь к международной общественности, в Комиссию ООН по правам человека! Леди и джентльмены, я хочу обратно!"