— Держитесь поближе друг к другу, — предупредил Костас. — Эти штуки могут гореть часами, но они слабо освещают пол, а мы не знаем, чего можно здесь ожидать.
Когда они обогнули выступ в проходе, едкий запах какого-то газа, и до этого раздражавший исследователей, стал просто невыносим. В нос ударила ужасная вонь, словно они наткнулись на кучу гниющих продуктов. Как будто сама погибшая Атлантида преследовала их этим тошнотворным запахом.
— Двуокись серы, — пояснил Костас, недовольно морща нос. — С отвратительным запахом, но совершенно безвредная, если не находиться здесь очень долго. Похоже, где-то рядом активно действующий сток лавы из вулкана.
Вскоре они увидели место, откуда шло зловоние. Рядом пролегал тоннель, через который расплавленная магма выходила наружу и мгновенно застывала, образуя причудливые формы. Она была вязкая и хрупкая, но не препятствовала продвижению, как пробка, которую друзьям пришлось преодолевать с таким трудом. Стены тоннеля покрывало множество трещин, через которые и проникал отвратительный запах, усиливавшийся с каждым их шагом.
— Эти две вулканические трубы, — поспешил прокомментировать Костас, — возникли относительно недавно. Полагаю, они образовались вскоре после потопа, иначе жрецы успели бы обнаружить их, очистить и превратить в ритуальное место.
— Во времена Атлантиды, — взволнованно произнесла Катя, — должно было произойти какое-то мощное извержение вулкана. На самом деле он представляется гораздо более активным, чем предполагали многие геологи. Мне кажется, мы находимся внутри огромной бомбы с часовым механизмом.
Джек тем временем отчаянно боролся с приступами боли, которые с каждым шагом усиливались из-за отсутствия болеутоляющей холодной воды. Сейчас каждый вдох отдавался нестерпимой болью в груди, а каждый шаг предвещал агонию и ставил его на грань коллапса.
— Вы вдвоем идите вперед, — предложил он, — а я последую за вами по мере возможности. Мы должны как можно скорее выйти на связь с «Сиквестом».
— Нет, так не пойдет, — решительно возразил Костас, который еще не видел друга в таком состоянии. Джек всегда боролся до конца, пока не падал от усталости. — Если понадобится, я тебя понесу.
Джек собрал остатки сил и с большим трудом поплелся за друзьями по застывшей лаве, осторожно лавируя между острыми выступами. Через некоторое время путь наверх стал гораздо легче, изредка стали появляться небольшие подъемы в виде ступенек. Метров через двадцать после того, как закончилась лава, коридор свернул на юг, подъем стал не таким крутым, а вместо стен появились щели и вулканические расселины. По мере продвижения коридор стал сужаться, и вскоре археологи могли пробираться вперед только по одному. Костас, как всегда, шел впереди, предупреждая о неровностях дороги.
— Вижу впереди свет, — радостно сообщил он друзьям. — Думаю, это конец пути.
Дорога стала настолько крутой, что порой приходилось карабкаться на четвереньках. Когда они приблизились к свету, мокрый пол коридора стал скользким и предательски опасным. Костас поднялся на небольшой выступ и повернулся, чтобы помочь Джеку.
Они оказались рядом с небольшим квадратным подземным помещением. За многие тысячелетия его стены были поражены эрозией. В пещере протекал ручей, стекавший в глубокое ущелье. Шум падающей воды гулким эхом отдавался в пустом пространстве, но из-за плотного тумана разглядеть этот каньон не представлялось возможным. С правой стороны пещеры виднелся скальный выступ, из-за которого пробивался слабый свет.
Костас вперился в свой компьютер, чтобы установить высоту их нахождения.
— Мы подсчитали, что перед потопом высота вулкана составляла триста пятьдесят метров над уровнем моря. Сейчас же мы находимся на высоте ста тридцати пяти метров над нынешним уровнем моря, то есть всего лишь в восьмидесяти метрах от вершины вулкана.
Проникнув в глубь вулкана с северной стороны, сейчас они находились на его западном склоне, а форма пещер и коридоров в точности отражала изгибы верхних участков горы. Впереди виднелось темное пространство еще одного тоннеля, отдаленно напоминавшего извилистые повороты лабиринта, но они знали, что тоннель короткий, а за ним откроется выход на свежий воздух.
— Осторожно, — предупредил Костас. — Одно неловкое движение — и мы свалимся в преисподнюю.
Они потеряли ощущение времени с тех пор, как накануне сели в подводный спасательный аппарат. Нагромождение скал в этом узком проходе порождало причудливые тени и мерцающие отблески, что все вместе создавало свой особый подземный мир. Поднимаясь вверх по скользким ступенькам, они сейчас могли полагаться только на свой опыт да на слабый свет химических факелов.
Тоннель проходил по пути застывшей лавы, и они почти физически ощущали каждый из застывших слоев базальта, который сейчас был намного крепче бетона и вычурно накладывался на нижние участки обеих стен. Чем выше поднимались археологи, тем более пористым становился пол коридора, с потолка все чаще просачивались капли воды и становилось заметно теплее.
Метров через двадцать тоннель стал совсем узким, а с потолка им на головы ручьем полилась вода. Джек зашатался и прислонился к стене, с трудом сдерживая очередной приступ боли. Катя бросилась к нему на помощь и помогла устоять на ногах. Они вместе стали медленно пробираться вперед, а Костас уже почти исчез в тумане. Неожиданно стены коридора расступились, и вместо бурного потока воды под ногами оказался небольшой ручеек. Через минуту они завернули за угол и увидели Костаса. Он стоял неподвижно, уставившись на клочок синего неба над головой.
— Какой огромный небосвод, — восторженно произнес он. — Должно быть, мы оказались чуть пониже кратера.
Открывшееся перед ними пространство было достаточно широким, чтобы пропускать дневной свет и скрывать от них поражавшую воображение пещеру, в которой они оказались. Она была похожа на огромную, как минимум пятидесяти метров в диаметре и такой же примерно высоты ротонду. Ее ровные стены заканчиваясь небольшим куполом, который ограничивал небосвод наподобие гигантского глаза. Джеку это напомнило здание Пантеона в Риме, где в древности поклонялись всем древнеримским богам. Пантеон стал символом несравненного мастерства римских строителей.
Еще большее впечатление на археологов произвело то, что они увидели в центре пещеры. От пола к вершине купола поднимался, скручиваясь спиралью, столб газа, который исчезал в гигантском «глазе». Дневной свет проецировал его и делал похожим на гигантскую колонну, подпирающую небо.
Некоторое время Костас, Джек и Катя оторопело смотрели на это чудо и только потом догадались, что на самом деле с потолка падает столб воды и исчезает в преисподней, где соприкасается с раскаленной лавой и мгновенно испаряется. Пар устремлялся вверх тем же путем, создавая иллюзию воздушной колонны. Инстинкт подсказывал исследователям, что где-то внизу должен стоять невообразимый грохот, но в самой пещере было на удивление тихо и спокойно.
— Водяные пары, — наконец произнес Костас. — Значит, вот что происходит с дождевой водой, которая не отводится по каналам в другие места. А то, что творится внизу, наверняка напоминает доменную печь.
Во время подъема они чувствовали приближение тепла, но здесь на них дохнуло невообразимой жарой из чрева вулкана. Катя, Джек и Костас стояли на краю широкой платформы, которая опоясывала центр ротонды и возвышалась над ним на несколько метров. По периметру ротонды виднелись двери, наподобие тех, что они уже миновали, вырезанные в скале, и над каждой виднелись уже хорошо знакомые им символы. За внутренним краем платформы археологи смогли разглядеть небольшую площадку, где стояли большие каменные кресла со спинками в форме бычьих рогов. Одно было гораздо больше других, и его почти полностью скрывали плотный туман и край платформы. Острия бычьих рогов поднимались вверх, почти касаясь столба из водяного пара.
— Что-то вроде тронного зала, — восхищенно прошептал Костас. — Приемная палата для верховных жрецов.
— Пещера предков, погребальная камера, а теперь еще и тронный зал, — едва слышно пробормотала Катя. — Это, вероятно, наша последняя остановка перед входом в святая святых.