Костас не имел представления о времени или месте своего нахождения. Последнее, что сохранила память, — Джек, падающий на пол в зале для приемов на острове. Затем наступила темнота, слабые ощущения передвижения и нестерпимая боль во всем теле. Он очнулся крепко привязанным к стулу ремнями, в глаза светила мощная лампа. Потом начались невыносимо долгие часы истязаний и пыток. И всегда перед ним находились один и те же фигуры в черных комбинезонах. Они задавали один и тот же вопрос на ломаном английском: «Как вам удалось выбраться из подводной лодки?» К тому времени Костас уже догадался, что находится на «Хищнике», но тогда все его мысли были направлены не на анализ ситуации, а на выживание. Его вталкивали в эту грязную комнату, а потом, когда ему казалось, что мучения закончились, снова волокли на допрос.
Вот и сейчас они опять пришли, на этот раз не дав ему передышки. Дверь с шумом отворилась, и в следующую секунду последовал сильный удар в спину. Костас согнулся в три погибели и сплюнул сгусток крови. Его поставили на колени и снова завязали глаза, причем так сильно, что, казалось, кровь хлынула через подбитый глаз. Он задыхался и натужно кашлял, изо всех сил стараясь не потерять сознание. В эту минуту он был уверен, что еще никогда в жизни не испытывал такой адской боли. Утешало только, что все эти мучения выпали ему, а не Джеку. Он должен продержаться как можно дольше, пока придет «Сиквест» и станут известны координаты покоившихся на дне моря ядерных боеголовок.
Костас очнулся, сидя на стуле со связанными руками и уткнувшись лицом в крышку стола. Он не мог сказать, сколько времени находится здесь, и видел только крошечные тошнотворные звездочки в том месте, где глаза сдавливала повязка. Сквозь шум в голове и адскую боль он услышал голоса, но не своих постоянных мучителей, а других людей, и среди них была женщина. Раньше он сумел подслушать, что сюда на вертолете должен вернуться Аслан со своей базы на берегу моря. А еще узнал, что здесь произошла какая-то крупная неприятность, и еще недавно были сбиты вертолеты, и сбежал чрезвычайно важный заключенный. Костас молил Бога, чтобы этим заключенным оказался Джек.
Голоса звучали в некотором отдалении, в коридоре или прилегающей соседней комнате, но женский голос был преисполнен гнева и раздражения, поэтому он слышал все достаточно отчетливо. Вскоре говорившие перешли с русского на английский, и Костас догадался, что это Аслан и Катя.
— Это наши личные дела, — произнес Аслан, — поэтому будем говорить по-английски, чтобы мои моджахеды не слышали богохульства.
— Твои моджахеды, — сказала Катя с презрением в голосе, — воюют во имя Аллаха, а не Аслана.
— Я сейчас их новый пророк, и они преданы лично мне.
— Аслан… — снисходительно хмыкнула Катя. — Кто такой Аслан? Петр Александрович Назарбетов, профессор-неудачник из захудалого университета, который возомнил себя великим. Ты даже бороду не носишь, как положено любому правоверному мусульманину. И не забывай, что я хорошо знаю о нашем якобы монгольском происхождении. Чингисхан был неверным, который уничтожил половину мусульманского мира. Не боишься, что кто-то может рассказать об этом твоим священным воинам?
— Не забывайся, дочь моя, — прозвучал ледяной голос отца.
— Я хорошо помню, чему меня учили в детстве. Тот, кто живет по Корану, будет благословен вовеки, а кто не чтит его и богохульствует, умрет от меча. А наша вера не позволяет убивать невинных людей. — Ее голос задрожал от слез. — Я знаю, что ты сделал с мамой.
Дыхание Аслана стало таким тяжелым, что напомнило Костасу о перегревшемся котле, который вот-вот взорвется.
— Твои моджахеды просто продают тебе свое время, — продолжала Катя. — Они будут использовать тебя до тех пор, пока ты будешь исправно платить им. А подводная лодка станет твоей могилой. Создавая террористическое святилище, ты тем самым полностью разоблачаешь себя.
— Тихо! — прошипел Аслан, услышав вдали странный звук, похожий на волочащееся по полу тело.
После этого послышались шаги возвращающихся людей. Они остановились позади Костаса и, схватив его за плечи, прижали к спинке стула.
— Твое присутствие оскверняет это помещение, — прошептал кто-то ему на ухо. — Сейчас ты отправишься в свой последний путь.
Две сильные руки подхватили его сзади и поставили на ноги. От мощного удара под дых в глазах у него потемнело, и только милосердное бессознательное состояние спасло Костаса от чудовищной боли.
Джеку казалось, что он пребывает в самом настоящем кошмаре. Вокруг была такая темнота, что он на какое-то время утратил чувство реальности. Где-то над ним визжало, грохотало и стонало, а его затуманенное сознание пыталось вообразить себе невообразимое. Он лежал на полу командного модуля и в какой-то момент стал ощущать себя как в невесомости. Тело стало легким и словно парило в воздухе, подхваченное демонической силой.
Теперь он знал, что означает находиться в изолированном отсеке на тонущем корабле, быстро погружающемся в пучину моря. Спасительный командный модуль был достаточно прочным, а пятнадцатимиллиметровые стены из сверхпрочной стали дополнительно укреплены прослойкой титана, защищавшей от огромного давления, которое расплющило бы его в считанные секунды, если бы он не успел укрыться здесь. За пределами модуля все грохотало, изредка слышались и хлопки воздуха, который все еще оставался в воздушных мешках и теперь с силой прорывался на поверхность воды.
Все, что он мог сделать, — это собраться с силами и попытаться противостоять неизбежному. Погружение судна шло медленно, намного больше по времени, чем он мог себе представить, а шум все усиливался, временами напоминая грохочущий состав быстро приближающегося экспресса. Падение корабля на дно оказалось столь же сильным, сколь и неожиданным. Огромный корпус судна врезался в морское дно с такой мощью, что казалось, вот-вот разлетится на части. Трудно сказать, что было бы с Джеком, если бы он не втянул голову в плечи и не обхватил себя обеими руками. Его чуть было не отбросило вверх, на стенку модуля, и только невероятными усилиями он удержался на месте. Оглушительный скрежет металла известил о том, что падение завершилось. Корпус судна замер, и наконец все затихло.
— Надо включить аварийное освещение, — тихо сказал себе Джек, после того как осмотрел себя и убедился, что серьезных повреждений нет.
Его голос прозвучал странно, с какими-то глухими интонациями. Наконец он сообразил, что толстые звукопоглощающие стенки модуля искажают его до неузнаваемости. И все же голос был показателем реальности в мире, который утратил остальные признаки жизни.
Будучи опытным подводником, Джек давно уже научился ориентироваться в полной темноте, и сейчас ему предстояло еще раз испытать этот бесценный опыт. Он стал медленно пробираться к месту, где он стоял перед тем, как удар ракеты отбросил его на приборную панель пульта управления. К счастью, «Сиквест» опустился на днище, а не вверх тормашками, что создало бы дополнительные трудности. Джек осторожно встал на ноги и вдруг ощутил легкий наклон в ту сторону, где носовая часть судна уперлась в морское дно. Он снова опустился на колени и медленно пополз через всю комнату к месту, где должен находиться распределительный щит. Помогало детальное знание любимого судна и в особенности командного модуля, где он провел много времени.
Джек добрался до распределительного щита, который находился слева от входа, и нащупал рубильник, соединявший осветительную систему с резервной батареей питания. Как уже не первый раз за сегодняшний день, он закрыл глаза и тихо помолился, прежде чем потянуть рубильник вниз.
К его величайшей радости, комната командного модуля мгновенно наполнилась зеленоватым светом флуоресцентных ламп. Глаза быстро привыкли к такому свету, и вскоре Джек уже осматривал помещение. Командный модуль находился ниже ватерлинии, поэтому все пробоины, которые «Сиквест» получил еще во время первого боя, оказались выше. Что же касается оборудования и технического оснащения, оно было надежно закреплено на корпусе и осталось практически целым, поскольку командный модуль сооружался с учетом вероятности подобного исхода событий и был рассчитан на максимальные нагрузки.