Хирон стоял у самой кромки пещеры. Один шаг – и где-то в темных глубинах Тартара упадет первая капля времени. За его спиной толпились тавросы – среди добровольцев их оказалось семеро. Все – ветераны, испещренные шрамами, умеющие не только владеть оружием, но и преподавать эту науку молодым воинам. Будь воля Хирона, он отказал бы этим бойцам, которые очень нужны были там, в далекой теперь Гиперборее. Но они шагнули вперед первыми – и он уважал их выбор.
Хирон снял с плеча мешок, и принялся выкладывать из него одежду, сделанную по описаниям Геракла. Быть может, Архонты и не ждут нападения – но стоит хотя бы одному из них оказаться в той самой башне, о которой рассказывал Геракл, и любая, самая яростная атака будет обречена на провал. А потому ему придется проникнуть в город и сделать так, чтобы защитное небо не опустилось на Посейдонис… хотя пока что не имел ни малейшего представления, что будет делать.
Прошло совсем немного времени, и на дорогу к вратам Посейдониса вышел человек. Высокий, мощного телосложения, он неизбежно привлекал к себе взгляды людей. Но мало у кого возникли подозрения насчет этого мужчины, одетого неброско, немного бедно – но вполне пристойно. Аккуратно подстриженная бородка и ухоженные, тщательно расчесанные волосы не имели ничего общего с обликом северян-гиперборейцев. К тому же мужчина что-то весело насвистывал, поглядывая на великолепие городских стен с каким-то детским изумлением. Не иначе, зажиточный фермер из мест, от столицы Атлантиды далеких, впервые решил посетить Посейдонис…
На плече мужчина нес сверток – судя по тому, что его шаг был легок, сверток не содержал в себе ничего тяжелого. Может, что-то на продажу? Или дар Властителям от дальних селений? Властители были неравнодушны к дарам, принимая их как должное – особенно произведения искусства, драгоценные камни, иные редкости…
Хирон шагал, глупо улыбаясь и откровенно глазея по сторонам, одновременно высматривая башню, о которой рассказывал Геракл. Если она пуста – что ж, он войдет в башню и разрушит в ней все, до чего сможет дотянуться. Если же нет… тогда останется только уповать на удачу.
Башню он увидел довольно скоро – описание старого друга было совершенно точным, и Хирон сразу узнал ее. И тут же понял, что опоздал. К башне шли двое – высокие, в золотой чешуе доспехов, с волосами, сверкающими серебром. Почти одновременно из врат верхнего города, где располагались самые прекрасные дворцы Посейдониса, вышла странная процессия – три Архонта в сопровождении двух десятков воинов, также затянутых в золотистую чешую. Воины несли короткие копья с льдисто мерцающими наконечниками – их действия Хирон так и не знал, там, на смертном берегу Гипербореи, бой шел лишь обычным оружием. Но он, как и ранее Геракл, понимал, что вряд ли Архонты вооружили свою элитную стражу обычным оружием.
В самой середине процессии двигалась странная повозка – она плыла над мощеной дорогой, не касаясь камней. Несмотря на то что повозка двигалась легко, чувствовалось, что груз, который она несла, был невероятно тяжел. Странная конструкция из стекла и сверкающего серебром металла – Хирон не имел ни малейшего представления, что видят его глаза, зато вдруг всем своим существом почувствовал иное – что бы ни намеревались сделать Архонты, им необходимо было помешать.
Процессия уже миновала цепь шпилей, поддерживающих магическое небо атлантов – но до пещеры, где притаились гиперборейские бойцы, было слишком далеко. Начнись штурм сейчас – и атланты успеют вернуться, укрыться за несокрушимым куполом.
Значит, план остается прежним – купол должен прекратить свое существование.
Хирон неспешно свернул на боковую улицу, подобно остальным жителям города, уступавшим дорогу блистательной процессии. Затем свернул еще раз, еще – с каждым шагом приближаясь к башне. Двое Архонтов давно скрылись внутри, не подозревая, что чужак уже рядом. Скинув с плеча сверток, кентаврос одним движением развернул плотную ткань, открывая блеск оружия. Меч, пояс с метательными ножами, составной лук – не такой сильный, как тот, к которому Хирон привык, но все же неплохой. Но главное – два десятка стрел. Необычных – Геракл сделал другу прощальный подарок, бритвенно-острые наконечники стрел были смазаны самым страшным из известных ядов – кровью Лернейской гидры. Даже бессмертные олимпийцы были бы вынуждены встретиться с вечной мглой Тартара, получи они хотя бы легчайшую царапину.
Позади раздался испуганный возглас. Рука Хирона метнула нож прежде, чем он сам осознал опасность. Горожанин, которого нелегкая занесла в этот переулок, захрипел и рухнул на камни – бронзовое лезвие пробило горло. В руках его не было оружия… впрочем, это кентавроса волновало мало. Закинув меч за плечи и схватив лук, он бегом бросился к близкой уже башне.
Неизвестно, было ли это упущением или забывчивостью, но дверь, ведущая в башню, была не заперта. Двое Архонтов удивленно обернулись на шум – и тут же их руки потянулись к оружию. Кентаврос выпустил стрелу в упор, он не промахнулся бы и с сотни шагов, а тут расстояние было мало. И все же Архонт увернулся от стрелы… почти. Наконечник царапнул щеку, и стрела унеслась дальше, врезавшись в прозрачную пластину стены… Этот выстрел пробил бы бронзовые доспехи, и Хирон ожидал, что стена разлетится веером сверкающих осколков, но стрела отскочила, не оставив и царапины. Почти сразу вслед за первой, с тетивы сорвалась вторая стрела – но этот выстрел уже не достиг цели. Второй Архонт закрылся рукой, и острое жало соскользнуло со сверкающей чешуи.
Из изогнутого предмета, который Архонт сжимал в руке, вырвалась молния. Хирон покатился по полу, чувствуя, как онемела левая рука – а правая, словно живя своей, самостоятельной жизнью, метнула нож.
И все закончилось… Хирон сел, застонав. Перевел взгляд на свою левую руку и застонал снова – от локтя и ниже руки просто не было. А было что-то черное, обугленное, и на мраморный пол сыпался жирный липкий пепел. Его губы прошептали заклинание, убирающее боль… несколько мгновений, и его лицо чуть расслабилось. Рвущие тело спазмы ушли.
– Кажется, Аид, мы встретимся раньше, чем я думал, – прошептал Хирон.
Один из Архонтов сидел, привалившись к стене. Из его глаза торчала рукоять ножа, глубоко проникшего в мозг. Второй, оцарапанный ядовитой стрелой, бился в конвульсиях. Раненый не интересовал Хирона – Архонту уже ничто не могло помочь, а подарить ему милость быстрой и легкой смерти… Хирон не был уверен в том, что ему хочется преподнести Архонту этот щедрый дар.
Кентаврос поднялся на ноги, чувствуя, как все плывет вокруг. Магия, отнимающая боль, отнимала и многое другое – сейчас его тело охватывала предательская слабость, лоб заливал пот, колени дрожали, а перед глазами плыли черные пятна. Стиснув зубы, Хирон поднял меч и с силой обрушил его на постамент, украшенный – и в этом подтвердился рассказ Геракла – разноцветными пластинками. Взвизгнул металл, брызнули искры… пара полупрозрачных пластинок надкололись – но этим успех и ограничился. Еще удар, еще… на остром лезвии появились глубокие щербины.
Слова, которыми Хирон помянул Аида и его Тартар, наверняка вызвали бы жестокую месть властителя подземного мира теней, услышь он их. Но Аида не было здесь…
Наклонившись, Хирон поднял оружие Архонта, выпавшее из его мертвой руки. Опытному воину не составило труда догадаться, куда именно надо нажать для того, чтобы оружие исторгло из себя голубоватый луч, пробивший в мраморном полу каверну, размером с голову человека. Криво усмехнувшись, он нацелил оружие на постамент… Вспышка, еще одна, еще… Постамент развалился, испуская едкий дым и снопы искр. Хирон не успокоился, пока не превратил странное сооружение в обгорелую груду хлама.
Передатчик в ухе Галаса вдруг издал вой – так не могло кричать разумное существо, так мог взвыть смертельно раненый зверь. Архонт резко обернулся, ища источник этого вопля боли и страдания – и успел заметить голубую вспышку, на мгновение осветившую прозрачный купол башни контроля защитного экрана.