— В таком случае, — сказал он, — я обязан вас арестовать.
Я был ошеломлен.
— Арестовать?.. Меня?.. Да за какие же грехи, черт возьми?
— За убийство Стюарта Норскотта, — последовал быстрый и совершенно ясный ответ.
ГЛАВА XX
Я прямо посмотрел моему новому знакомому в глаза и разразился громким смехом. Билли сел на решетку и тоже стал хохотать, как сумасшедший.
Лицо следователя выражало удивление.
— Простите, пожалуйста! — вырвалось, наконец, у меня. — Не лучше ли нам войти в дом?
Ну, а теперь, — сказал я, когда мы вошли в вестибюль, — вы, может быть, будете столь любезны и объясните нам, в чем дело?
Когда я говорил, послышались тяжелые шаги, и по лестнице спустился полицейский.
Следователь посмотрел на меня с любопытством.
— Тут нечего особенно объяснять. Меня уполномочили вас арестовать за убийство мистера Стюарта Норскотта, и я считаю своим долгом поставить вас в известность, что отныне все ваши слова будут приняты как улика против вас.
— Но что дает вам повод предполагать, что мистер Норскотт погиб? — спросил я.
— То, что его тело находится сейчас в мертвецкой на Ист-стрит.
Мне в жизни не раз приходилось переживать неприятные потрясения, но такого я никогда не испытывал. Даже Билли, чье непоколебимое равновесие могло нарушить только землетрясение, был до того ошеломлен, что свистнул.
Итак, в конце концов Норскотт все-таки попался им в лапы! Длинному списку черных дел Игнаца Прадо настал конец. Я вспомнил Мерчию и порадовался.
— Ваше сообщение, господин следователь, — сказал я, — несколько лаконично. Где же случился этот нежелательный инцидент?
— Я не имею права отвечать вам на ваши вопросы, — возразил следователь вежливо. — Обвинение вам прочтут в участке, а если вы желаете посоветоваться с юристом, то эта возможность вам будет дана согласно существующим законам.
Я кивнул головой.
— Извините меня за беспокойство, но мне так редко приходилось быть арестованным за убийство, что хотелось бы знать, что будет дальше?
— Мне придется вас попросить последовать за мной на Боунд-стрит, где вас задержат до тех пор, пока не выяснится обвинение. А теперь, — прибавил он, обращаясь к полицейскому, — позовите извозчика.
Полицейский козырнул.
— Ну, до свидания, Билли, — сказал я и в сопровождении следователя Нейля и полицейского торопливо спустился по лестнице, чтобы предстать перед судом за убийство.
Для меня почти не было сомнения, что Прадо получил смертельный удар от руки исчезнувшего Да-Коста. Остальная шайка в этом деле не участвовала. Я совершенно не мог себе представить, когда и где разыгрался трагический случай, и, кроме того, меня чрезвычайно интересовало, каким образом полиции удалось раскрыть подлинность моей личности. Поспешный отъезд Морица из "Аштона" был, несомненно, связан с этой историей, и теперь я понимаю, почему, прочитав телеграмму, он так испытующе посмотрел на меня.
Несмотря на серьезность положения, я не был особенно расстроен. В самом деле: кроме страстного желания лечь как можно скорей в постель, я испытывал еще невероятное и самое искреннее чувство облегчения при мысли о том, что с делом этим раз и навсегда покончено. Стюарт Норскотт мне порядком надоел. Я находил странное удовольствие в том, что снова стал Джеком Бертоном, хоть бы и обвиненным в убийстве.
Тем временем наш экипаж остановился на Боунд-стрит.
Мы вошли в канцелярию, большую, очень опрятную комнату, где стояли два американских бюро. За одним из них сидел седой человек с военной выправкой, но в штатском. Он что-то писал.
— Это — мистер Джек Бертон, — сказал мой спутник, и в его голосе почувствовалась вполне простительная хвастливая нотка. Затем, обращаясь ко мне, он прибавил: — Это следователь Кертис. Он вам прочтет обвинительный акт.
Следователь Кертис быстро овладел своим минутным волнением.
— Где его арестовали? — спросил он резко, осматривая меня с интересом.
— На Парк-Лэйн. Я как раз наводил справки, когда мистер Бертон подъехал на автомобиле вместе с другим спутником. Мне не оказали никакого сопротивления.
Следователь Кертис кивнул головой; встав на ноги, он перешел через комнату к целому ряду небольших отделений, и, вынув из одного из них какую-то официальную бумагу, сказал:
— Я прочту вам ваш обвинительный акт.
Боюсь, что мне сейчас с точностью не восстановить содержания этого внушительного документа. Коротко говоря, меня обвинили в преднамеренном убийстве Стюарта Норскотта, совершенном в ночь на 5 сентября, в доме, называемом "Бакстерс Рентс", на Ист-стрит, в Стэпни. Нечего и говорить, что, несмотря на мою сонливость, я слушал чтение обвинительного акта с величайшим вниманием.