Это был Мильфорд! Если бы даже я не узнал его голоса, то угадал бы, что это он, по одному тому, как он взывает к чувствам.
Получив заслуженную головомойку, те двое внезапно прекратили свой обмен комплиментами. Мориц понял, наконец, что свалял дурака, и бросил вокруг дикий взгляд, ища способа удрать. На другой стороне улицы стоял наемный экипаж, кучер которого специально подъехал, чтобы позабавиться происходящей сценой. Перейдя через улицу, Мориц указал ему, куда себя везти, вскочил в коляску и захлопнул дверцу, не бросив даже последнего взгляда на дом.
Я повернулся, желая повидать Мильфорда, но его уже не было. Закрыв входные двери, я обратился к своей хорошенькой горничной:
— Эллен! Позовите ко мне Мильфорда. Билли глубоко вздохнул и радостно сказал:
— Вот это называется жить! Как это Мильфорд так кстати подвернулся?
— Если существуют люди с прирожденным драматическим чутьем, — ответил я, — то Мильфорд один из них.
Едва я успел произнести последние слова, как дверь распахнулась и мой незаменимый лакей предстал перед нами.
Он окинул всех взглядом и чинно поклонился.
— Разрешите мне приветствовать вас по случаю вашего возвращения в этот дом. Я сожалею, что меня здесь не было, чтобы вас принять.
Я подошел к нему и, протянув руку, сказал:
— Мильфорд, я не мастер благодарить словами, но… — я запнулся, — так вот. Я вам очень признателен! — кратко и искренне закончил я свою речь.
Он как-то робко принял мою руку.
— Не стоит, сэр. Я сам рад, что мог вам услужить. Позвольте выразить вам мое удовольствие по поводу того, что мистер Норскотт назначил вас своим наследником. Я полагаю, сэр, это и объясняет, почему мистер Фернивелл…
— Вот именно, это, — сказал я. — Да еще толчок сзади.
Мильфорд чинно кивнул головой.
— Скверная компания, сэр, очень скверная. Я всегда предупреждал мистера Норскотта относительно него.
— Мильфорд, — сказал я. — Я не знаю, как обстоят здесь дела, но что если бы мы позвонили к Гарроду или Гунтеру и вы соорудили нам небольшой обед на троих, скажем, к восьми часам? Мисс Солано и мистер Логан пережили всю эту историю вместе со мной, и нам хотелось бы отпраздновать ее успешный конец.
Мильфорд улыбнулся с чувством профессионального достоинства.
— Конечно, сэр, — ответил он с поклоном. — Все будет готово к восьми часам. Вы можете надеяться, сэр.
— Вы, конечно, останетесь здесь, со мной, Билли, — сказал я, когда Мильфорд удалился.
— Скорее всего! — ответил Билли. — Неужели вы думаете, что теперь, когда у вас пятьдесят тысяч фунтов, я вас оставлю? Я только съезжу в свою старую хижину и еще до обеда перевезу сюда свои пожитки.
— Правильно, Билли, — ответил я, смеясь. — А заодно пошлите телеграмму леди Трэгсток.
Мы стояли в той же комнате, где десять дней назад полуночная пуля чуть было не положила конец моим приключениям.
— Мерчиа! — сказал я. — Моя родная Мерчиа!
Я взял обе ее руки и положил их к себе на плечи, глядя на ее дорогое лицо, которое она приблизила к моему.
Думаю, что она угадала мою мысль, так как оглянулась на портьеру и вздрогнула.
— Ах, — шепнула она, — что, если бы я тогда вас убила?
— Тогда во всяком случае не пострадала бы красота Сангетта, — ответил я многозначительно.
Затем нагнулся к ней и нежно поцеловал ее мягкие грустные губки.
— Мерчиа, — заговорил я снова. — Я знаю, что думаете вы об имуществе Прадо. Оно было приобретено всяческими вымогательствами у друзей вашего отца и его приверженцев, и вы скорей согласны умереть с голоду, чем как-нибудь воспользоваться тем, что досталось путем их страданий.
— Да, да, — шепнула она, — я так и знала, что вы это поймете.
— Дорогая, — сказал я нежно, — мы с вами и Билли примем это как вклад на хранение. Одному богу известно, сколько бедствий причинил Прадо. Но там, в Боливии, достаточно золота, чтобы исправить его злодеяния. Мануэль Солано спас уже раз Санта-Лукку; дочь Солано спасет ее в другой раз.
С радостным криком Мерчиа схватила мою руку и, не успел я ее остановить, как она поднесла ее к своим губам.