Свидетельства осадочных пород со дна Атлантического океана неопровержимы. Радиоуглеродный анализ пелагических и абиссальных кернов[3] показывает, что в период плейстоцена отложения, образующие осадочные породы в Атлантическом океане, накапливались примерно по 10–20 сантиметров за тысячу лет. В ледниковый период эта цифра поднимается до 60 сантиметров за тысячу лет, но после него резко падает до 3—10 сантиметров. Таким образом, если бы Атлантический океан образовался 11 000 лет назад, исходя из того, что Атлантида погибла около 9500 года до нашей эры, толщина отложений была бы чуть более одного метра (10 × 11 сантиметров). Но даже если бы темпы отложений держались на высшем для ледникового периода уровне (60 сантиметров за каждую тысячу лет), толщина отложений не превысила бы 6,5 метра (60 × 11 сантиметров). При современной технике исследований океанического дна ученым было бы нетрудно обнаружить под таким тонким слоем отложений остатки зданий и прочих сооружений. Но, к сожалению, толщина осадочных пород на дне Атлантического океана достигает 2600 футов (примерно 800 метров), так что эта версия отпадает.
Далее. Предположение, что Гольфстрим возник в конце последнего ледникового периода, могло бы, конечно, объяснить отступление ледников, но тогда непонятно, почему ледники отступали и после предыдущих ледниковых периодов. Палеоклиматические изыскания показали, что климат и тогда резко менялся, хотя и в меньших масштабах, и это происходило на протяжении последних 60–80 тысяч лет. Климатические изменения в период плейстоцена отмечены пятью максимальными повышениями температуры того же порядка, что и современный климат; и эти наблюдения заставляют нас предполагать, что на протяжении всего плейстоцена климатические изменения контролировал некий внутренний саморегулирующийся механизм.
Таким образом, чередование периодов оледенения с периодами таяния ледников не требовало внешнего вмешательства, ни теплого Гольфстрима, ни таких катаклизмов, как гибель Атлантиды. Эти циклы начинались и завершались совсем по другой причине, согласно одной из самых смелых и революционных теорий, выдвинутой геофизиками Морисом Ирвингом и Уильямом Донном из Колумбийского университета.
Согласно палеоклиматическим данным, в начале кембрийского периода (600 миллионов лет назад) Северный полюс находился в северной части Тихого океана, однако в течение третичного периода он переместился в Северный Ледовитый океан. Внезапное перемещение полюсов объясняется конвекционными течениями, и эти течения, а может быть, и что-то другое заставляли внешние слои земной коры перемещаться относительно внутренних слоев. Когда Северный полюс находился в Тихом океане, течения из южных широт омывали его и согревали, и как следствие этого климат всей земли становился теплее. Но когда Северный полюс переместился в Арктику, полярная область оказалась почти полностью отрезанной от теплых течений Тихого океана. К тому же приток теплых вод из Атлантического океана был сравнительно невелик из-за подводных порогов и повышений дна на линии Шотландия — Фарерские острова — Исландия — Гренландия — Канадский арктический архипелаг, которая отделяет Атлантику от Северного Ледовитого океана.
В начале первого ледникового периода, примерно 1,5 миллиона лет назад, то есть когда Северный полюс переместился в Арктику, уровень Мирового океана был относительно высок. В связи с этим воды Атлантического океана свободно перекатывались через подводные пороги, отделявшие Атлантику от Арктики. В холодном Северном Ледовитом океане огромные массы теплой воды, приходящие с юга, испарялись и превращались в снег. Снегопады покрывали северные континенты ледяными щитами. Но поскольку таким образом большое количество воды как бы изымалось из обращения, уровень Мирового океана падал. В результате теплые воды Атлантического океана стали задерживаться подводными порогами; они уже не достигали Северного Ледовитого океана и не могли способствовать таянию льдов. Северный Ледовитый океан замерз, испарение воды, а вместе с ним и снегопады прекратились. Но без постоянного поступления снега ледники начали уменьшаться, и ледниковый период закончился.
В соответствии с последними уточнениями этой гипотезы во времена максимального оледенения температура поверхности океана понижалась настолько, что количество испарений падало и снег переставал поступать на ледяные щиты. И тогда в результате одновременного воздействия двух факторов — уменьшения снегопадов и увеличения температуры на границе ледников, вызываемого малым альбедо воды (то есть способностью поверхностных вод Северной Атлантики поглощать большое количество солнечной радиации), — ледники начали отступать.
Всегда, когда ледники исчезали, уровень Мирового океана повышался. Теплые воды Атлантики снова свободно струились над подводными порогами, вливались и Северный Ледовитый океан и способствовали таянию льдов. Снова начиналось активное испарение воды. За ним следовали обильные снегопады, и неизбежно начинался новый ледниковый период.
Таким образом, в соответствии с действием этого геохимического механизма оледенения в Северном полушарии начинаются с увеличением количества осадков и заканчиваются с их уменьшением. Сейчас полярная ледяная шапка снова тает из-за недостаточного поступления океанического тепла, вызванного послеледниковым повышением уровня Мирового океана или, возможно, из-за недостаточной радиации. Мировая температура сегодня выше всех, зарегистрированных за последний межледниковый период. Поэтому, если Северный полюс останется на прежнем месте, следует ожидать понижения температуры и начала нового ледникового периода — примерно через несколько тысяч лет,
В 1898 году корабль, прокладывавший трансатлантический телеграфный кабель, поднял с океанского дна в 560 милях к северу от Азорских островов, на 47° с. ш. и 27°20′ з. д., с глубины 3000 метров, кусок тахилита — базальтового стекла, или базальтовой лавы со стекловидной структурой. Этот образец находится сейчас в Пражском геологическом музее. Если бы лава образовалась на дне океана под давлением столба воды в 3000 метров, она бы имела кристаллическую, а не стекловидную структуру. Поэтому П. Термье, изучив добытый образец, пришел к выводу, что он образовался при нормальном атмосферном давлении. Отсюда было сделано заключение, что область между Азорскими островами и Исландией в момент извержения лавы была еще сушей, которая затем погрузилась на глубину 3000 метров и стала дном Атлантического океана.
Однако достоверность этого довода зависит от того, образовался ли данный образец тахилита именно на том месте, где он был найден. Он мог попасть сюда на ледяном плоту, то есть на плавающей льдине, или с тем же успехом его могли принести сюда от соседних вулканических островов так называемые мутные течения. Мутные течения — это особого рода плотный поток, который струится по дну океана, как ртуть под водой, а его высокая плотность объясняется большим количеством осадочных частиц в турбулентно взвешенном состоянии. Современные исследования показали, что такие мутные течения несут наземные органические остатки, а также сучья и листву деревьев и складывают их далеко в океане, в подводных каньонах рек Магдалена и Конго. Зеленая трава была найдена в 1935 году на глубине около 1600 метров в 12 милях от устья реки Магдалена в Калифорнийском заливе, а река Конго выносит пресноводные водоросли диатомеи на сотни миль в океан. Последние были найдены даже в кернах из Срединно-Атлантического хребта почти у самого экватора! Р. Малез подтверждает теорию, что эти диатомеи скапливались на дне маленьких пресных озер, когда Срединно-Атлантический хребет был еще сушей. Однако Бюс Хеезен и М. Тарп указывают, что: 1) слой пресноводных диатомей достигает толщины около миллиметра и заключен между слоями типичных глубоководных отложений; 2) ветры, дующие со стороны Африки, часто несут такое большое количество диатомеевой тесты[4], что она покрывает палубы кораблей довольно толстым слоем.
3
Керн — цилиндрическая колонка горной породы, получаемая к результате колонкового бурения. —
4
Теста — кремнистая оболочка или раковина — это все, что остается от диатомей, микроскопически малых пресноводных водорослей. —