— Позволь усомниться в этом, — усмехнулся Русий.
— Твое право. Но да будет вам известно, несколько часов назад он пытался освободить тебя и во время задержания убил семерых сотрудников Корпуса Разведки.
— Ну, это он любит — изобразить из себя героя! Вы схватили его?
— Нет, к сожалению. Он доказал, что умеет не только стрелять, но и неплохо бегать, и ушел от погони. Признаюсь, меня впечатлял его поступок.
— Меня тоже, — нехотя откликнулся Русий.
— Ну вот, пожалуй, и все. Три порядочных человека из восьми. Остальные или дураки, или подлецы, или фанатики.
Очень интересная шкала ценностей. Неужели дураки хуже подлецов?
— Ты знаешь, мне кажется — да. Подлец видит свою цель и вредит вполне целеустремленно. Дурак же вредит бессмысленно и бесцельно. Подлеца можно вычислить и обезвредить. С дураком сложнее. Мы мягкотелы и часто не решаемся избавиться от человека лишь на том основании, что он дурак. Ну так вот, я не ошибусь, если запишу в разряд подлецов Кеельсее. Думаю, Гумий со мной согласится. — Гумий прекратил жевать и утвердительно поднял обе руки вверх. — В разряд дураков я без колебания отношу Риндия. Он безобиден, но глуп. Сальвазий — прекраснодушный фанатик. Можно было бы поставить ему памятник как эталону веры и чести, но крайний фанатизм превратил его в чудовище. Такие, как он, без всякой злобы во имя идеи бросают в огонь тысячи сограждан. И гибель людей не омрачает их совести. Они даже не задумываются о содеянном. Сумий, пожалуй, самый отвратительный верховник. Подлец, дурак и фанатик одновременно. Вдобавок, он трус. Вчера вечером он покинул переходы и пытался скрыться в городе. Схваченный патрулем, он унизился до того, что выдал себя за чернорабочего. Солдаты до сих пор хохочут над его клятвами и заверениями. Вообразите, брюзглый, ленивый толстяк пытается доказать, что он занимался тяжелой физической работой. Когда его опознали, он мгновенно, без всякого нажима, раскрыл код силового поля Солнечного Города, выдал все известные ему тайные базы и раскрыл планы Командора. Он был настолько омерзителен, что даже не слишком разборчивая в людях контрразведка доложила о нецелесообразности дальнейшего сотрудничества с ним. Она поставила его ниже убийц и насильников, а между тем он считался одним из восьми лучших людей государства, образцом для подражания.
— Неправда! Принадлежность к Верховному Комитету не является критерием высоких качеств атланта.
— Да брось ты! Именно считалась! И, наконец, Командор. Человек, о котором никто ничего не знает.
— Как, впрочем, и о тебе. Черный Человек рассмеялся.
— Да, я тоже не стремлюсь к широкой известности. Но тщу себя надеждой, что досье вашей разведки на меня гораздо беднее, чем мои данные, собранные на Командора.
— Вот как! Ты коллекционируешь досье? И что же ты можешь рассказать о Командоре? — Тебе небезынтересно?
— Да.
— Скажи, Русий, только честно, ты никогда не пробовал получить у компьютера данные Командора?
— Пробовал, — помедлив, признался Русий.
— Ну и каков же результат?
— Компьютер не располагает этими данными.
— Видите, как интересно. Они не заблокированы, они не секретны; их просто нет. Сверхсекретные данные разведки есть, а данных о человеке — нет. Чем это объяснить? Чем, если не желанием скрыть от любопытных глаз тайны своей жизни?
— А что ты, собственно, можешь знать о Командоре?
— Немного, но вам будет интересно. Начнем с того, что он не атлант.
— Кто же он? Альзил? — засмеялся Русий.
— Нет, он зрентшианец.
— Кто?!
— Гуманоид с планеты Зрентша. На Атлантиде информация об этой планете полностью отсутствует. А между тем все Командоры были пришельцами с Зрентши. Точнее, пришельцем, потому что почти весь период Эпохи Разума вами правил один и тот же человек.
— Дикая фантазия!
— Нет, — твердо возразил Черный Человек, — это правда.
— Как же он ухитрился прожить столько лет и в стольких обличиях?
— Не спеши, об этом я расскажу чуть позже. Вы оба никогда не задумывались, почему все Командоры ни при каких условиях не расстаются с черными очками? — ответил Русий.