— О нет! Серена действительно была беременна. Вивьен ручается за это.
— В таком случае что же случилось с младенцем? — спросил Хью. — Сначала ты говоришь, что никакого Джеймса не было, а потом — что Серена была беременна. Ты хочешь сказать, что она солгала мне?
— Не совсем…
— Чарлз, ради Бога! Выкладывай все как есть. Честно говоря, я уже устал сидеть здесь с сумкой на коленях и отгадывать загадки! Ты понимаешь, что у меня дел невпроворот?
— Серена сделала аборт, — просто ответил Чарлз.
Хью сидел молча и ждал дальнейших объяснений. Ну и что? О'кей, сегодня это считается пустяком, но двадцать лет назад на такие вещи смотрели по-другому. За это время все изменилось.
Сейчас ничуть не зазорно быть матерью-одиночкой. Разве не матерью-одиночкой собирается стать Салли? Странно, что он не подумал об этом раньше. Он медленно обернулся к Чарлзу.
— Значит, Серена сделала аборт? К чему эта ложь? Чтобы избавиться от чувства вины за то, что она отреклась от собственного ребенка? Если так, ничего удивительного, что они с Вивьен так всполошились, когда я начал копаться в прошлом. Я должен попытаться убедить ее, что не собираюсь разыскивать Джеймса, выдумка он или нет.
Чарлз печально покачал головой.
— Хью, старина, если бы все было так просто… Аборт был подпольным и закончился катастрофой. После него Серена лишилась способности беременеть…
Последние слова Чарлза едва не перекрыл хохот и крик возбужденных детей, но они продолжали звучать в мозгу Хью, как заезженная пластинка. Он не мог вспомнить, сколько времени просидел молча. Только когда Чарлз положил ему руку на плечо, Хью снова обрел голос и хрипло попросил повторить сказанное.
Чарлз спотыкаясь поведал, как Серена, слишком испуганная, чтобы признаться родителям в своей беременности, поделилась с Вивьен и с помощью подруги оказалась в каких-то трущобах. Когда аборт закончился неудачей и пришлось вызвать семейного врача, родители узнали правду.
— Ирония судьбы заключалась в том, — продолжил Чарлз, — что именно Джералд и Марго, побоявшиеся огласки, немедленно отправили ее в частную клинику, но было слишком поздно.
— Слишком поздно? — тупо переспросил Хью.
— Да, старина. — Чарлз похлопал Хью по плечу. — Доктор сказал Марго, что Серена больше никогда не сможет иметь детей. И именно Марго придумала всю эту историю. Она испугалась, что ты не захочешь жениться на Серене, если узнаешь правду. А Джералд…
— Стоп! — крикнул Хью, вскочил и выкинул бумажную сумку вместе с ее содержимым в ближайшую урну. Тем временем Чарлз с тревогой следил за ним. Его миссия была выполнена, но для Хью все только начиналось.
Выбросив в урну и свою сумку, Чарлз заметил, что взгляд Хью блуждает от ребенка к ребенку, от коляски к коляске. Не требовалось быть семи пядей во лбу, чтобы понять его мысли.
— Вообще-то ругать Серену не приходится, — еле слышно сказал Чарлз. — Это Марго убедила ее пойти на невинный обман.
— Невинный обман? О Боже, Чарлз, ты называешь это невинным обманом? Черта с два! Сука! Все эти годы Серена заставляла меня чувствовать мою вину! Да, слышишь, мою — за то, что у нас нет детей!
— Хью, старина…
— Не называй меня так, Чарлз! Когда я слышу слово «старина», то вспоминаю все шпильки, которые выслушал в молодости: бедняга Хью Баррингтон! Он настолько плох, что не может сделать ребенка даже красавице Серене!
— Хью, но ты ведь сам сказал, что не страдал из-за отсутствия детей. А Серена была до того влюблена в тебя, что прощала все твои…
— О да, прощала! При условии, что я всегда буду пользоваться презервативом! Теперь я понимаю, почему она так легко мирилась с этим: ей нужно было успокоить свою больную совесть!
— Да, пожалуй, ты прав.
Пока Хью говорил, Чарлз уводил свояка с главной аллеи, подальше от людей, которые могли бы их услышать. Пусть выговорится, думал он. Тем меньше достанется Серене, когда Хью вернется домой.
Очутившись у главного входа и кондитерского киоска, Баррингтон вспомнил, как посылал Джека за леденцами. Эти оранжевые леденцы лежали на блюде у Салли. Те самые леденцы, которые Джек прислал тетке, прося прощения за унесенные презервативы. Леденцы, которые Салли в шутку положила в рот, когда…
— О Боже! — простонал он. — Лишь бы не было слишком поздно!
Не поняв в чем дело, Чарлз бодро произнес:
— Я уверен, что не поздно, Хью. Только подумай о том, как замечательно мы отпразднуем вашу годовщину!