- Сейчас, как мне кажется, мы пытаемся посмотреть на Лувр. - Алан вновь взглянул на нее с терпеливым непониманием. - Обратите внимание - вот он.
Они неслись мимо серой каменной громадины на противоположной стороне рю де Риволи.
- Знаменитый Лувр. Прежде это была резиденция королей. Сейчас - музей.
Сэмми повернулась к окошку и сделала вид, что внимательно рассматривает здание. Она согласилась провести этот вечер с Аланом де Бо, но, возможно, им не о чем даже поговорить. Почти не осознавая, что делает, Саманта позвонила этому человеку, стремясь с кем-нибудь пообщаться - все равно с кем, лишь бы вырваться из этой ужасной квартиры. Вполне возможно, ей следовало остаться в Доме моды Лувель, сидеть в темноте и плакать, пытаясь придумать, что теперь делать со своей несчастной жизнью?
- Сейчас мы подъезжаем к Пале-Рояль.
Она в любой момент может сесть в самолет, вернуться в Нью-Йорк и заставить Джека объяснить ей все. Но даже связаться с Джеком она не могла. Он уехал на Дальний Восток с женой и всем своим любимым семейством. Только Минди имела возможность связаться с ним по телефону. Они загнали ее в ловушку.
"Ну, что ж, - с горечью сказала она себе. - Что происходит c одной из девушек Джексона Сторма, его очередным "открытием" после того, как он решает, что все кончено? Какой же дурой надо быть, чтобы считать, что тебя действительно любит человек с таким "послужным списком"!
- Что еще вы хотели бы посмотреть? - Машина ловко вписалась в сплошной поток на Елисейских Полях, проскочив на опасной скорости между юрким такси "Рено" и автобусом. - Эйфелеву башню?
За деревьями, растущими вдоль широкого бульвара, мелькали витрины дорогих магазинов. Елисейские Поля... Волей судьбы она оказалась здесь, в Париже, но почти не замечала этого - столь велики были свалившиеся на нее проблемы.
"Скажи хоть что-нибудь", - приказала она себе.
- Париж. Франция... очень богатая страна, верно?
- Очень богатая, - без энтузиазма подтвердил Алан. - Франция ведь получала солидные барыши от завоевания Нового Света, так же как Англия и Испания. Доходное дело.
Он оторвал взгляд от дороги и довольно долго смотрел на Сэмми, пытаясь угадать, хочет ли она продолжения рассказа.
- К несчастью, все золото, все несметные богатства оказались в руках немногих, а большинство французов попало под тяжкий гнет господ - вот вам и причина Великой французской революции. Вы ведь помните про такую? осторожно поинтересовался он. - Наша Великая французская революция...
Она, конечно, помнила о Марии-Антуанетте и гильотине, хотя в школе никогда не слыла любительницей истории. Единственное, чем она желала заниматься, - рисование. Саманта всегда, задолго до встречи с Джеком Стормом, мечтала стать модельером. Она боролась и работала, чтобы добиться своего. "Прекрати об этом думать, - приказала она себе. - Просто прекрати".
- Вам следует почитать что-нибудь по истории Франции и причинах Французской революции, раз уж вы здесь оказались. Франция была весьма отсталой страной. Монархия, как и в Англии, но наша знать была ужасно развращенной, плюс жесточайшая феодальная система. Вот народ и восстал. В руках у аристократов была сосредоточена невероятная власть. Вы ведь слышали о droit de seigneur <Право господина (фр.).>, правда? Посмотрите, - вдруг прервал Алан свой рассказ, - мы подъезжаем к дворцу Шайо. Эйфелева башня на противоположном берегу.
Сэмми взглянула в указанном направлении. Ажурная башня - великолепный символ Парижа, - широко расставившая железные лапы, залитая ярким светом прожекторов, оказалась гораздо больше, чем она себе представляла, видя ее прежде лишь на картинках. Бескрайние парки с широкими аллеями и нежный, струящийся воздух весенней ночи составляли прекрасный фон для этого замечательного сооружения. "Оставайся в Париже", - сказала Минди.
- Впечатляет, правда? Сейчас это телевизионная башня для всего Парижа и пригородов.
Но что она будет делать в Париже? Составлять какие-то отчеты по Дому моды Лувель, которые никого не интересуют? Бессмысленно...
- Никогда об этом не слышала, - сказала она. - Я имею в виду ваши последние слова.
Эйфелева башня скрылась в ночи, когда их автомобиль повернул к Сене.
- Droit de seigneur? Вас это шокирует? - Алан не оставлял ее в покое, но по его тону Сэмми понимала: он просто стремится развеять ее плохое настроение, даже не пытаясь выяснить его причины. - Право господина, а именно так переводится "droit de seigneur", - печальное наследие раннего средневековья, когда крестьяне не могли по собственной воле покинуть землю, на которой жили, зато хозяин мог запросто продать их в придачу к этой земле, словно домашний скот. Господа имели право делать все, что им заблагорассудится. Droit de seigneur предполагало также право сеньора провести первую ночь с молодой женой своего вассала. Особенно если она была девственницей, да к тому же хорошенькой.
Сэмми с любопытством взглянула на четкий профиль Алана. Мысль о том, что какой-то феодал отбирает у крестьянина молодую жену, чтобы первым заняться с ней любовью, казалась ей какой-то чисто французской легендой.
- О'кей, верю. Но как реагировал этот крепостной, когда хозяин желал провести первую брачную ночь с его невестой?
Алан откровенно удивился. На какое-то мгновение он даже оторвался от дороги и повернулся к ней.
- Боже, да никак, насколько я знаю. В те времена крестьян жесточайшим образом наказывали, если они осмеливались ослушаться своего господина. Наказания были ужасные: отрубали руки, ослепляли. Иногда из провинившегося делали обыкновенную мишень и охотились на него, словно на зверя.
Сэмми вновь повернулась к своему спутнику. Она выросла на Диком Западе, где подобные небылицы придумывались для того, чтобы удивлять доверчивых выходцев с Востока.
- Вы шутите.
- Боже мой, вовсе нет! - Сбросив скорость и проехав по густому скверу, Алан направил "Ламборджини" прямо к залитым огнями яхтам, катерам и баржам, выстроившимся вдоль берега. - Сегодня это звучит страшно, но это чистая правда. Феодал имел право первым овладеть понравившейся ему женщиной, прежде чем до нее дотронется муж. И закон был на его стороне. - Он немного помолчал. - Запомните, что Синяя Борода - не просто французская сказка. Это вполне реальный человек, граф Жиль де Рец. Такой же реальный, как маркиз де Сад. А вон там нас ждет ужин.
Пока Алан заруливал на автомобильную стоянку, Сэмми продолжала внимательно наблюдать за ним. Впереди вдоль набережной, рядом с мостом Понт-де-Иен, вытянулись в ряд залитые светом прогулочные катера с просторными палубами, которые французы называют bateaux mouches. Обычно эти пароходики снуют туда-сюда по реке, возят туристов на обзорные экскурсии. Немного дальше пришвартовалась большая яхта.
Алан обошел "Ламборджини", распахнул перед Самантой дверцу и подал ей руку, чтобы помочь выйти. Она взглянула на аристократические черты его лица с удлиненным тонким носом и блестящие в свете прожекторов, освещающих стоянку, золотистые волосы, которыми поигрывал легкий ветерок с реки. Элегантный костюм прекрасно сидел на широкоплечей фигуре. Алан выглядел очень представительно, и от него веяло необыкновенным чувством уверенности во всем, что он делает. Ей, несомненно, повезло, что ее спутником в этот вечер стал один из самых интересных мужчин в Париже.
Все еще держа ее за руку, он сделал шаг. На какое-то мгновение их тела почти соприкоснулись. Весенний ветерок играл в кронах деревьев возле моста, над Сеной сияла огромная луна. Сэмми вдруг подумала, что этот легкий в общении, великолепный француз с прекрасными манерами и каким-то озорным юмором делал все от него зависящее, чтобы этот вечер оказался приятным. Она неуверенно улыбнулась в ответ, и в ту же минуту душу пронзила мысль о Джеке. Ну как можно думать о другом мужчине, если Джек только что поступил с ней подобным образом?