Летающий Орел сделал немой жест Опоссуму. Последний тотчас же направился к охотникам, которые, и в самом деле обеспокоенные происходившим в лагере, будили своих товарищей, и все принимались разбирать оружие.
— Давайте кончать с этим! — сказал Летающий Орел, сдерживая голос.
— Я не желаю ничего лучшего. Вы знаете, как и я, что всякая попытка сопротивления с вашей стороны была бы безумием: у вас недостает зарядов, вы сами это говорили; вам, может быть, и удалось бы убить у нас несколько человек, но вы были бы перебиты все до последнего. Итак, мне поручено предложить вам сложить оружие и сдать нам ваши товары.
— А затем? — глухим голосом проговорил откупщик.
— Вы будете признаны военнопленными, и с вами будет поступлено, как с таковыми.
— Это все?
— Нет! вы пройдете с нами до Красивой реки; там вам будет предоставлено право идти куда вам будет угодно.
— На этот раз все?
— Да, больше я ничего не имею вам предложить.
— А если мы откажемся?
— Тогда пусть пролитая кровь падет на вашу голову, товарищ!
— Твоя кровь, дьявол, будет пролита прежде всего! — крикнул Летающий Орел.
И он, как тигр, бросился на канадца, размахивая ножом и крича:
— К оружию!
Нападение было так внезапно, что охотнику, наверное, было бы несдобровать, если бы он не держался все время настороже, не спуская глаз со своего врага, ненависть и свирепая храбрость которого были ему давно уже известны. Бержэ внимательно наблюдал за ним, делая вид, что относится к нему с полным доверием.
В ту же минуту он быстро отскочил назад и вскинул на плечо свое ружье.
— А! Изменник! — крикнул он. — Ко мне! Ко мне!
Раздался выстрел. Летающий Орел грохнулся наземь с раздробленным черепом.
Лагерь был захвачен со всех сторон одновременно; охотники, сидевшие в засаде на холме, ринулись, подобно лавине, на англичан, испуганных этой тройной атакой, которой они вовсе не ожидали. Метисы, побежденные почти без боя, побросали свое оружие и сдались безоговорочно.
Один только человек сопротивлялся: это был Опоссум. Видя, как упал его друг, он не захотел его пережить и храбро дал себя убить возле него.
События эти совершились с такой быстротой, что прошло не больше десяти минут между нападением на лагерь и полным поражением его защитников.
На рассвете, по приказанию графа де Виллье, сначала похоронили убитых, а затем караван, радуясь легкой победе, направился усиленным маршем по направлению к форту Дюкэну.
Они уводили с собой английских пленников и уволили тюки дорогих мехов, привезенные из такой дали, с такими трудностями и так быстро переменившие владельцев.
Восемнадцать дней спустя граф де Виллье победоносно вступил в форт Дюкэн; в награду за успех своей опасной экспедиции он просил г. де Контркера сдержать данное ему им обещание не оставить без отмщения смерти графа де Жюмонвилля, его брата.
Глава XIII. ПОХИЩЕНИЕ ВЛЮБЛЕННОГО
Однажды утром, при первых звуках утренней зорьки, приветствовавших рассвет своими веселыми раскатами, граф де Виллье вышел из форта Дюкэна, вместе со следовавшим за ним Золотой Ветвью.
На графе был охотничий костюм; в руке он держал небольшое охотничье ружье.
Золотая Ветвь тоже был в охотничьей одежде.
У офицера и солдата был такой вид, точно они и не думали о делах мира сего.
Выйдя из форта, они направились по дороге к Красивой реке.
Мы уже говорили, что граф вышел, по-видимому, с намерением поохотиться, и не без основания употребили это слово. Дело в том, что ружье, которое граф де Виллье держал в руке, служило ему, так сказать, предлогом, чтобы отправиться на прогулку. Молодой человек вовсе не думал об охоте; если бы даже самая великолепная лань остановилась перед ним, он и тогда не подумал бы о том, чтобы ее убить.
Прошло уже целых четыре дня, как экспедиция вернулась в форт Дюкэн.
Капитан, удерживаемый после столь продолжительного отсутствия требованиями службы, в продолжение этих четырех дней не мог выбрать свободной минуты для того, чтобы заняться своими личными делами.
Вот почему, как только он увидел себя свободным, он взял ружье и отправился будто бы охотиться в сопровождении Золотой Ветви. Солдат непременно хотел его сопровождать, на что капитан, в конце концов, должен был согласиться.
Пройдя около получаса вдоль берегов Огио, капитан сделал резкий поворот вправо и углубился в лес.
Он направлялся к хижине Изгнанника.
Желание совершить эту прогулку вызывалось очень многими причинами: во-первых, он хотел видеть Анжелу, прелестную дочь Жан-Поля, с которой он так долго пробыл в разлуке. Он любил ее такой сильной и чистой любовью! Любовью, которой разлука не увеличила, что было невозможно, но окружила неким ореолом, постоянно напоминая молодому человеку о трогательной и наивной чистоте грациозного ребенка. Кроме того, его беспокоила участь этой молодой девушки, покинутой, одинокой в глубине пустыни, не имеющей другого защитника, кроме самой себя. Отец ее, единственный ее защитник, оставил ее одинокою в продолжение целых нескольких недель. Сколько серьезных событий могло случиться в такой длинный промежуток времени! Затем капитану еще очень хотелось видеть самого Изгнанника, чтобы добиться от него объяснения его странного поведения во время их встречи на острове: поведение это, несмотря на многократные уверения Бержэ, он вовсе не считал таким откровенным и честным, каким оно должно было бы быть на основании существующих между ними хороших отношений.