— Боже мой! — Брызгалов счастливо улыбается.
— У русских говорят: кузнец собственного счастья. Это про вас. Вы сами делаете свою судьбу… Ну, время работать! Идите в конец коридора, там удобное место. Ее выпустят к вам — “случайно”, конечно. И помните: деньги! Она должна взять их и хорошенько запрятать.
Дважды повернулся ключ в замке. Вошел здоровенный полицейский, уставился на Брызгалову — та сидела в дальнем конце комнаты.
— Кто такая?
Мужчина со шваброй, видимо арестант, выглянул из-за спины полисмена, зашептал ему на ухо.
— А! — пробурчал полисмен, продолжая глазеть на женщину. — Эй, ты, — крикнул ей, — ну-ка выматывайся в коридор, здесь будут мыть пол! Не задерживай! Там есть туалет, можешь справить нужду.
Офицер специальной службы очень точно играл тяжелодума и грубияна в полицейском мундире.
Коридор был пуст. Да и здание будто вымерло. Но вот впереди отворилась дверь. Вышел человек. Нет, его вытолкнули с такой силой, что он ударился о противоположную стену.
— Петя! — Брызгалова бросилась навстречу супругу.
Тот схватил ее за руку, оттащил в сторону — здесь было подобие ниши: можно укрыться от проходящих по коридору людей.
— Успокойся, — бормочет Брызгалов, обняв плачущую жену, — успокойся, все выяснится. Как мы ошиблись!.. Не надо было соваться в тот проклятый магазин.
— Сам же предложил, чтобы я выбрала себе кофточку!..
— Но ты смотрела на нее такими глазами!
— Они всерьез считают меня воровкой? Ведь я только пошла к свету, чтобы лучше разглядеть эту кофточку… Петя, вдруг здесь открыта дверь на улицу?
— Что ты! Вокруг такая охрана…
— Я все думаю, как позвонить в посольство?.. И откуда взялся тот полицейский? Будто специально ждал… Петр, ведь это провокация, правда? Думала, так бывает только в фильмах… Меня обыскивали — какая-то женщина ощупала сверху донизу, осмотрела сумочку… Я стояла и впрямь чувствовала себя воровкой… Дай мне сигарету!
Брызгалова закурила. Сигарета погасла. Взяв у супруга зажигалку, вновь добыла огоньку.
— Что теперь будет, Петя?
— А ничего! Придет комиссар и все уладит. Какой идиот поверит, что известные ученые пытались стащить в магазине кофточку! Составят протокол и отпустят. Но вот в посольстве!.. Уж там развернутся: “Дали себя скомпрометировать”, “Пошли на провокацию”. Словом, нас отправляют домой. А потом заседание ученого совета института: “Обсуждается недостойное поведение…” Из института долой. Из науки долой.
— Нет, Петя. Здесь кто-то, может, и поверит. Но — дома?! Уж там-то нас знают. Скорее домой! Ой, что это? — Брызгалова со страхом посмотрела на деньги, которые из-за подкладки пиджака достал супруг.
— Спрячь. Тебя уже обыскивали… Здесь совсем немного. Перед отъездом дал директор института — остались от его прежней командировки. Просил купить кое-какие мелочи. Спрячь, Анна!
В коридоре шаги. Они приближаются. Брызгалов почти насильно вкладывает купюры в руки жене, показывает ей на грудь:
— Сюда, в лифчик!
За секунду до того, как появился полицейский, Анна Брызгалова прячет на груди деньги.
— Эй, — кричит полисмен, — чего это вы здесь топчетесь?! Марш по местам!
ТРЕТЬЯ ГЛАВА
Приближается финал операции, который будут проводить Дин Мерфи и его старший коллега — Мортимер Данлоп.
Этот последний работал у себя в кабинете, когда вошел Мерфи и доложил, что все готово.
— Проверь, на месте ли Ева Нортон. Она понадобится.
Мерфи перегнулся через стол и нажал кнопку транслятора.
— Ева Нортон, — послышалось в динамике.
— Хорошо, Ева. Будьте в готовности. Деньги спрятаны у нее на груди.
Мерфи выключил микрофон.
— Ну что же, тогда начнем. — Данлоп встал из-за стола, потянулся: — Скажи, чтобы привели женщину. Сам будь наготове. Я просигналю, когда придет время твоему выходу.
— Понял! — Мерфи кинул в рот сигарету, щелкнул зажигалкой с рубином и покинул кабинет.
Сотрудник, одетый как полисмен, ввел Анну Брызгалову. Данлоп вскочил с кресла. Глаза его лучатся добротой и участием.
— Извините, что заставил ждать. — Он показал на заваленный бумагами стол: — Всегда столько дел!..
Усадив женщину в кресло, предлагает ей сигареты, подает огоньку.
Анна берет сигарету.
— Я бы хотела, — начинает она, запинаясь от волнения, — хотела бы…
— Ни слова больше! Все это чепуха. Я просмотрел, что написано в протоколе. И мне стыдно за моих людей.
Анна уронила голову на руки, она плачет.
Данлоп принес воды, заставляет женщину сделать глоток.
— Ну что вы, — бормочет он, — что вы, не надо!.. Сейчас мы закончим формальности, и вы отправитесь к себе в отель. Эй, Барни, — кричит он сотруднику в мундире полисмена, который стоит у дверей, — быстро вызовите таксомотор!.. Только подумать, что натворили эти идиоты… Желаете еще сигарету? Может быть, хотите кофе? Вчера мы смотрели русский фильм: девушка совершает морское путешествие в обществе тигра. У моей жены сделались колики от смеха. Мы хохотали и дома. Нет, решительно надо побывать в России!
Анна начинает успокаиваться. Сейчас она лишь изредка всхлипывает, во все глаза разглядывая симпатичного полицейского инспектора.
Вернулся Барни:
— Такси у подъезда.
— Хорошо, — говорит Данлоп. — А что это у вас в руках?
— Протокол обыска Брызгалова, шеф. Его передал инспектор Чатам. Будете смотреть?
— Ну и как обыск? — в тоне Данлопа ирония. — Обнаружен динамит, бомбы?
— Что вы, шеф! Инспектор Чатам сказал, что все в порядке. Ничего не найдено.
— Любопытно, что он собирался найти… Ладно, давайте эту бумагу. — Данлоп взял протокол, мельком его оглядел и бросил на стол. — Пригласите сюда мистера Петра Брызгалова. И проследите, чтобы такси ждало.
Барни повернулся, чтобы идти.
— Минуту! — останавливает его Данлоп. Вновь заглянув в бумаги, обращается к Анне Брызгаловой: — Прошу прощения, миссис, а ваши вещи осматривали?
— Да, вот эту сумочку. Больше у меня ничего нет…
— И слава богу. — Данлоп продолжает рыться в бумагах. — А протокол? Куда к черту девался протокол, Барни? Кто производил осмотр?
— Инспектор Лесли, шеф.
— Пусть принесет протокол.
— Дежурство инспектора Лесли кончилось. Он ушел домой.
— Ушел, не оставив протокола! Он будет наказан. Составьте протокол, Барни. Бумага должна быть подшита. Без нее мы не сможем закончить эту глупую историю.
— Но я не был при осмотре миссис, — возразил Барни. — Как же я составлю протокол?
— Не были при осмотре? Так загляните в сумочку нашей гостьи.
Брызгалова протягивает Данлопу сумочку.
— Нет, нет, не мне и не здесь. У нас правило: осмотры проводятся в соседней комнате. Идите с инспектором. И не волнуйтесь — такси подождет.
Брызгалова и Барни вышли. Данлоп нажимает кнопку транслятора.
— Ева, — говорит он в микрофон, — сейчас вы понадобитесь. Запомните, деньги спрятаны у нее на груди.
— Поняла, шеф.
— Нужны еще двое. Они должны выглядеть, как люди с улицы. Это понятые.
Данлоп выключил транслятор, встал и зашагал по кабинету. Сделано все необходимое для успеха операции. Тем не менее он нервничает. Третьего дня, когда секретная служба лишь намечала ход предстоящей операции, он был вызван к самому высокому начальству и предупрежден: Анну Брызгалову надо оставить в стране во что бы то ни стало. Лучший вариант — если она проявит добрую волю и откажется от контактов с представителями советского посольства… А утром Данлопа уведомили: ответственный сотрудник этого посольства уже готовится нанести визит в министерство иностранных дел. Сегодня ему будет дана аудиенция. Он потребует встречи с двумя своими соотечественниками. Так вот, что можно будет сказать русскому дипломату?
Данлоп ответил, что делается все необходимое. Результаты будут в ближайшее время.
В дверь кабинета постучали. Вошел Барни. За ним видна Анна Брызгалова с раскрытой сумочкой в руках.
— А, вот и вы! — улыбается Данлоп. — Заходите и садитесь. Долго же вы копались. Давайте протокол, Барни. Кладите его на стол и отправляйтесь за супругом этой миссис… — он осекся, увидев деньги, которые вместе с бумагой держит сотрудник. — Что это значит, Барни?