- Э-э-э... да вы еще и шутник, капитан! - говорил он сквозь взрывы душившего его смеха. - Вы решили и тут испытать меня...
- Но кто же они? - повторил свой вопрос летчик. Бриджес стал серьезен.
- Доверенные люди Уильяма Прайса, - торжественно ответил он. - И я уверен, что вам это известно так же, как и мне. Впрочем меня это не касается... Оставьте ваши шутки, капитан.
Люди Уильяма Прайса - вот оно что!
После непродолжительной беседы, во время которой Бриджес интересовался соображениями Гейма о технике посадки тяжелых самолетов в условиях перекрещивающихся вихрей, типичных для данной местности, летчик покинул полковника и в глубоком раздумье направился к своей палатке. Какой, касающейся лично его тайной владеет Бриджес? Лоусон и Скаддер - люди Прайса. Лоусон явно пытался погубить Нортона, подменив тогда компас. Скаддер же пытался подслушать беседу в палатке... Содержание чьих слов его интересовало? Конечно, Нортона.
Мысль, мелькнувшая, как молния, поразила Гейма: это был ответ на все мучившие его сейчас вопросы.
- Эх, Джо, почему ты поздно сообщил мне эту историю со Скаддером!.. почти закричал он и бросился к своей палатке. Нужно было немедленно, не теряя ни секунды, предупредить Нортона о смертельной опасности, которая, по-видимому, ему угрожает.
- Где Дуглас? - с тревогой спросил он Боба Финчли, вбегая в палатку.
- Он пошел туда, на вершину ледяного купола, - ответил бортмеханик, не понимая причин волнения своего друга.
- С кем?
- Со Скаддером.
- Что? Со Скаддером? Давно они ушли?
- Да, когда ты еще спал. Полковник приказал произвести измерение силы ветра на подходе самолетов к посадочной площадке.
Гейм уже не слушал: в крайней тревоге бросился он из палатки.
В двух километрах, на юго-запад от лагеря, по склону ледяного купола к самой его вершине поднимались два человека. Это были Нортон и Скаддер.
Полуденное полярное солнце отражалось в тысячах сверкающих ледяных брызг. Зеленые и фиолетовые призрачные огоньки искрились по всему склону мощного купола, того самого, у крутого подножия которого, как это хорошо знал Гейм, расположена ледяная бездна.
Вот оно что! Стало быть, Лоусон успел сказать Скаддеру! Гейм стремительно бежал вперед. За ним спешил Боб Финчли, еще не понимавший, в чем дело.
Две фигурки достигли самой вершины и остановились осматриваясь. За это время Гейм и его бортмеханик успели пробежать не более километра. Но теперь и Скаддер, и Нортон им были отчетливо видны. По-видимому, они в свою очередь заметили направляющихся к ним Гейма и его помощника - Дуглас Нортон приветственно замахал руками. Гейм свободно вздохнул - еще немного, и они будут вместе! Но в этот момент на вершине ледяного купола что-то произошло, Скаддер отскочил в сторону, раздался отчаянный крик, и Нортон исчез.
- Поздно, - прошептал Гейм сквозь стиснутые зубы.
- Что там случилось? - вскричал еще не понимающий смысла происшедшего бортмеханик.
- Убийство, - ответил Гейм.
- Я пристрелю эту обезьяну! - рванулся Боб Финчли навстречу Скаддеру, который в это время гигантскими прыжками бежал по направлению к лагерю и что-то истошно вопил.
- Спокойствие, Боб, - и Гейм железной рукой сжал плечо приятеля. - За мной, и ни слова о виденном. Понял?
Они рванулись вперед. Идти на лыжах было трудно - увеличивалась крутизна подъема. Скоро мимо них, как огромный кенгуру, промчался Скаддер с выражением крайнего смятения на тупой физиономии и с раскрытым в крике ртом. Финчли вопросительно посмотрел на Гейма.
- Искусный симулянт, - пояснил летчик и еще быстрее пошел вперед.
Финчли отстал, и на вершину ледяного купола Гейм поднялся один. Он оставался там не более минуты. Казалось, для него было достаточно бросить мимолетный взгляд, чтобы убедиться в том, что несчастье уже непоправимо. Он сделал Бобу знак не подниматься и стремительно начал спускаться.
Финчли не задал ему ни одного вопроса - все было ясно и без того.
- О преступлении Скаддера надо доложить полковнику, - предложил он.
Гейму сейчас же пришла на память фраза, слышанная им от Бриджеса всего несколько минут назад: "Скорее они мне могут приказать что-нибудь, чем я им".
- Нет, - отрывисто броскл он.
- Но что же в таком случае должны предпринять мы? Должны же мы что-нибудь придумать?