Приезд на полигон Берия напомнил многим, что в зависимости от результатов испытания будет по-разному решена и их личная судьба.
Из воспоминаний М.Г.Первухина:
«Мы все понимали, что в случае неудачи нам бы пришлось понести строгое наказание за неуспех…»
Руководитель научно-технического управления ПГУ Емельянов, также присутствовавший в эти дни на полигоне, признался в 1977 году: «Если испытания бы не удались, нас бы всех расстреляли».
Лучше всех эту ситуацию понимали Курчатов и Харитон. Но они были образцом спокойствия и выдержки для всех остальных.
Наступил день 28 августа. Последний день перед моментом «Ч»…
План работы на этот день:
— с 1000 до 1600 подготовка центрального узла, содержащего плутоний;
— с 2100 до 300 установка центрального узла в заряд, измерение фона нейтронов, установка последнего фокусирующего элемента и закрытие крышки корпуса заряда.
Нижняя урановая полусфера отражателя под наблюдением Духова была установлена в корпус бомбы с помощью крана. После этого Духов уложил в неё первую плутониевую половину. Давиденко подал Харитону в руки подготовленный нейтронный запал, и тот аккуратно установил его в центре плутониевого заряда. Затем были установлены верхние полусферы из плутония и урана. Весь взрывной заряд был собран на тележке. После того как Алферов установил фокусирующие линзы для ВВ, тележку выкатили в ночь, на открытый воздух, установив на платформу лифта.
За всем процессом сборки с галереи наблюдал генерал МГБ Осетров. Два автоматчика дежурили в комнате. Иногда на галерее появлялся в течение дня Берия, который не вмешивался в процесс сборки.
Два часа ночи, 29 августа…
Весь измерительный комплекс вводится в боевое положение. Заряжаются пленкой фото- и киноаппаратура. В 4 ч. 00 мин. на командном пункте НП-1 опечатывается пульт управления, обесточиваются все линии кабельных связей. В 4 ч. 30 мин. начат подъем заряда на верхнюю площадку тридцатиметровой испытательной башни. После подъема клеть жестко скрепляется с площадкой башни.
Берия и Курчатов уехали в сторону НП-1. Берия — чтобы поспать часа два перед испытанием в своем коттедже, Курчатов поехал сразу на командный пункт.
На верхнюю площадку вместе с «изделием» на лифте поднялся Зернов. Здесь заряд уже ожидали несколько человек: Щёлкин, Флёров, Ломинский и Давиденко. Осталось вставить детонаторы и подключить их к электронной аппаратуре, управляемой дистанционно с командного пункта. Ломинский поочередно отодвигал в стороны заслонки над отверстиями для детонаторов, а Щёлкин поочередно извлекал их из ящика для хранения и вставлял в отверстие. После этого Щёлкин подключил все детонаторы к системе подрыва. Флёров проверил счетчики нейтронного фона. Нейтронный фон был в пределах допустимого.
Постояв в молчании пару минут перед собранным в натуре атомным взрывным устройством, они спустились с верхней площадки… Когда машина с учеными отъехала от башни, Осетров обзвонил все посты, чтобы убедиться, что все люди выведены за пределы Опытного поля. Взглянул со стороны на ночной силуэт башни и уехал на командный пункт НП-1. Здесь находился узел телефонной связи и пульт управления башней с измерительными комплексами. Во второй комнате — узел связи с Москвой и Семипалатинском.
Третья комната — для ожидания. Здание снаружи окружено земляным валом, предохраняющим его от ударной волны. Здесь Берия со своей свитой ожидал сбора всех руководителей.
Ночь выдалась холодная, ветреная. Курчатов предложил в связи с пасмурной и дождливой погодой отложить испытание. По крайней мере, перенести с утреннего часа на более поздний. Берия решил ничего не менять. Действовать так, как запланировано, независимо от погоды. На НП-1 собрались Берия, Курчатов, Харитон, Щёлкин, Первухин, Болятко, Флёров, Завенягин. Телохранитель Курчатова тоже не уходил. Дмитрий Переверзев отвечал головой за Главного генерала с бородой. Здесь же был Осетров и ещё несколько генералов из МГБ.
Взрыв перенесли на час. Слишком было ветрено, темно и мрачно…
В 600 Курчатов отдал приказ о взрыве.
30
Кнопку «пуск» нажал заместитель главного конструктора АБ Кирилл Щёлкин.
С центрального пульта пошли сигналы во все пункты наблюдения и контроля. Первый: «Минус тридцать минут!» Включились все приборы наблюдения. «Минус десять минут!» Судя по обратным сигналам на пульт, все шло нормально.
Из воспоминаний В.С.Комелькова, находившегося на командном пункте: