Баронесса заметно занервничала, окинула взглядом выстроившихся стражников и сменила тон:
— Послушайте, капитан, — она сняла гогглы и оказалась весьма привлекательной особой с большими зелеными глазами, — как вас зовут?
— Володя Шарапов, госпожа, — нагло улыбнулся ей Сомов, — к вашим услугам.
— Как мило. Так вот, Володя, можно мне вас так называть? — хитрая женщина использовала доверительно-просительную интонацию, — Мне нужно срочно, ну просто очень срочно уехать по одному делу, не терпящему отлагательств. Вы не могли бы меня пропустить в виде исключения?
— Это невозможно. У меня приказ никого не выпускать, — не поддался на уговоры Сомов, придерживаясь образа бравого служаки, — И я еще раз настоятельно советую вернуться вам в дом.
— Ну, я очень прошу, Володя. Ну, мне очень-очень надо уехать. Я умею быть благодарной. Вы не пожалеете. Вы меня понимаете?
Типи Ароса многозначительно улыбнулась и нежно взяла Виктора за руку, слегка поигрывая при этом пальчиками. Она была настолько обворожительна, что Сомов на какое-то мгновение даже дрогнул, но все же нашел в себе силы остаться непреклонным.
— Это абсолютно невозможно. Вернитесь в дом, баронесса. Не вынуждайте меня применять силу, — хрипло ответил он и повысил голос: — Стража, на изготовку!
Лжестражники пришли в короткое движение и замерли, угрожающе наклонив пики вперед. Это произвело должное впечатление и лишило баронессу последней надежды, как-то договорится с неуступчивым капитаном стражи.
— Ах так! — воскликнула разозленная женщина, краснея, раздувая в гневе ноздри и сразу теряя все свое очарование, — Вы мне за это заплатите, капитан Шарапов! У меня много влиятельных друзей, способных заступится. И я запомню имя моего обидчика.
— Уверен, что вы его никогда не забудете, — ослепительно улыбнулся Сомов.
Типи повернулась было уйти, но вдруг заметалась на месте.
— Капитан, но у меня там, в карете кое-какие ценности…
— Не волнуйтесь, баронесса, вы и ваши ценности под надежной охранной. И не благодарите меня, я все лишь исполняю свой долг, — со всей серьезностью произнес Виктор и повернулся к товарищам, — Стража, проводить всех задержанных в дом! Именем короля, выполнять!
Баронессу и нескольких ее слуг чуть ли не силком отогнали от кареты и отконвоировали в дом. Стоило закрыться дверям особняка, как стражники заторопились обратно к воротам. К этому времени карету уже обыскали и выгрузили роскошный ларец.
— Заперт, — сказал один из разбойников.
— Тяжелый, — уважительно добавил другой.
— Отставить разговоры!
Сомов быстро осмотрелся по сторонам. Вокруг вроде было спокойно, но любопытные горожане уже начинали скапливаться неподалеку, хотя и не смели приближаться. Все лжестражники были в сборе, и пора было уносить ноги.
— Построились. Ларец взяли и за мной марш, — прошипел Виктор.
Зеваки с недоумением наблюдали, как отряд стражников спешно загрузился в большой тюремный фургон и тот сразу же тронулся в путь, стремительно набирая скорость. Из произошедшего удивленная публика практически ничего не поняла и вскоре разошлась по своим делам.
Орк гнал, не обращая внимания ни на надрывный хрип лошадей, ни на перепуганных прохожих, едва успевающих отпрыгнуть в сторону, чтобы не попасть под колеса кареты, ни на глухой мат, доносившийся изнутри фургона. Сомова подбрасывало, кидало из стороны в сторону и переворачивало, словно он оказался в барабане стиральной машины. Фургон пронесся по улицам, вероятно поставив рекорд скорости перемещения по городу, опрокинув по пути не один лоток уличных торговцев и чудом не передавив массу народа. Когда добрались до вертепа, вскрыли ларец, высыпали наличность на стол и прикинули стоимость золота и драгоценностей у всех наступил легкий шок.
— Невероятно, — выдавил из себя Орк, не в силах оторвать глаз от груды золота, — никогда не видел такой кучи денег.
Вокруг него напирали разбойники, толкались и чуть ли не подпрыгивали от восторга.
— Дайте, дайте и мне глянуть.
— Великая Ура услышала мои молитвы.
— Вот это да! Этого же на всю жизнь хватит.
— Но-но! — пришел в себя Орк, вспомнив, что главный здесь он и спуская на землю размечтавшихся бандитов, — Вы пальцы не растопыривайте. Половина пойдет на общее дело, часть уйдет Старому, нужным людям тоже придется отстегнуть, а вот остальное уже поделим по-братски.
Но его слова не смогли унять ликование разбойников.