Алэй улыбнулся.
— Значит, одним вопросом меньше. Слушай, ты всё-таки присаживайся, а? Если мне придётся всё время запрокидывать голову, то разболится шея и испортится настроение. Если ты знаешь, кто я, то, наверное, знаешь, что со мной, как говорят, непросто.
— «Непросто» — это почти эпидемия, — с улыбкой проговорила она.
— Тебе так удобно?
Мира только сейчас поняла, что машинально присела и так и зависла в воздухе. Что ж, если не задумываться, как именно получалось всё это вытворять, а просто принять, как данность, можно не бояться ни себя, ни того, что случится дальше.
— Вполне.
Она вдруг чётко осознала, что границы необычного в её жизни сместились на несколько тысяч световых лет. И раз уж неожиданно пришлось нарушить покой Алэя, чей возраст измеряется отнюдь не десятилетиями, но при этом он выглядит даже моложе сына, то общаться следует именно так — повиснув в воздухе. Мира с ухмылкой тряхнула головой, опуская взгляд, но через секунду посмотрела ему в глаза.
— Мне начинать готовиться к худшему?
— К худшему вряд ли можно по-настоящему подготовиться, — Алэй всё так же улыбался. — Но я честно обещаю постараться хорошо себя вести.
— Ладно, но я за себя не ручаюсь. Хотя тоже очень постараюсь.
— Как тебя зовут?
— Мира. Есть какие-нибудь предположения, почему я здесь и тебе мешаю?
— Хотела спросить что-то, о чём другие не расскажут. Или Ллэр спихнул на меня классические объяснения.
— В моём случае одних классических объяснений уже не хватит, а не классические как раз выясняют, — задумчиво пробормотала она.
— Тогда… — Алэй прищурился, пожал плечами, и Мира в который раз удивилась, насколько они с Ллэром похожи в один момент и насколько отличаются в другой. — Они все тебя достали, и ты решила, что здесь тебя не станут искать.
Мира рассмеялась.
— Вот последнее похоже на правду, но на самом деле всё несколько сложнее. Я попала к тебе от Роми.
— Тогда слушаю. И ты мне не мешаешь.
— Наверное, что-то в её памяти швырнуло меня сюда.
— Она впустила тебя в свою память? Зачем?
— Она…
Не говорить же, что только что научилась проникать в воспоминания атради. Вряд ли на такое заявление Алэй продолжит дружелюбно улыбаться. Пусть влезать в его голову и проверять на деле, чем может закончиться противостояние, она вовсе не собирается. Но… Лезть к Роми тоже не планировала. К тому же прекрасно помнила, что случилось в последний раз, когда её вот так вот необъяснимо перекинуло с места на место. А следом вспомнила и Адана в его квартире, и что случилось потом.
Мира настороженно огляделась.
— Слушай, я правда опасная. И непредсказуемая. Могу нечаянно навредить.
— Каким образом? Прикончишь меня? Навяжешь свою волю? Поверь…
— Я не пугаю, — перебила она. — Просто сама не знаю, ни кто я теперь, ни на что способна, ни как это контролировать. Поэтому мне лучше убраться. Подальше отсюда. Пока ничего не случилось.
— Тебе лучше расслабиться, — Алэй хмыкнул, похлопал по одеялу. — Садись.
— Ладно, — Мира вздохнула. Моментально оказалась на кровати рядом с ним. Пытаться понять, как это произошло, даже не стала. Просто уселась с противоположного края, поджав под себя ноги. — Тогда давай попробуем сначала, — она приветливо улыбнулась. — Я — Мира, это ты уже знаешь. Я прекрасно… — не договорила. Ухмыльнулась, вспомнив про больницу и Таль. — Ну, не совсем прекрасно, но как-то себе жила в Актарионе. Ничего такого, как теперь, не умела. Хотя не отказалась бы уметь. И сейчас не отказываюсь, хотя уметь всё равно не должна. По идее. А потом Роми, с которой я познакомилась в Плеши, чуть не погибла. Косвенно тоже, наверное, из-за меня, потому что… Не знаю, почему. Мне так кажется, — Мира пожала плечами. — В общем, случилось ещё много чего. Тебе это вряд ли интересно. Но дело даже не в этом. Не только в этом. Меня такой, какая есть, быть не может и не должно. И я бы умерла, если бы не вмешался Ллэр и не спас. Только это не совсем то, как ты стал атради, — уже тише добавила она, встречаясь с ним взглядом. — И не как твой сын.
Алэй нахмурился, сцепил тонкие пальцы в замок.
— Не называй его так, хорошо?
— Как его называть — не столь важно. Это всего лишь семантика, — Мира непроизвольно скопировала голос и интонацию Алэя из воспоминаний Роми.
Кажется, на миг его дружелюбие удалось пробить. Он удивлённо вскинул брови.
— Здорово. Ты действительно… что-то новое. Встряхиваешь наш застоявшийся мир?
— Пока что за всех атради отдувается только Роми и Ллэр. Теперь ещё ты.
— Эль заварил эту кашу?
— Эль — это Ллэр? — догадалась Мира. — Не знаю. Но меня хотя бы успел снять с огня, пока не пригорела.
— Держу пари, — Алэй усмехнулся, — он мог снять тебя с огня намного раньше и исключить возможность пригорания.
— Мог, наверное. Но так ему было бы не интересно. И это был бы не Ллэр.
Влезать в их дела хотелось ещё меньше, чем к ним в головы. Увиденное и рассказанное и так складывалось в довольно «милую» картинку явно непростых отношений всей троицы, помноженных на века. Да так, что кто там кого любит, кому изменил, кого предал и как всё это происходило на самом деле, особой роли для неё не играло. Зато многое объясняло. Вывод напрашивался сам собой: ей во что бы то ни стало необходимо держаться подальше. В противном случае нечаянное вмешательство чревато последствиями для всех, и для неё самой в первую очередь. И понимая это, всё равно продолжала лезть:
— Знаешь, слушая вас, мне начинает казаться, что вообще во всем всегда виноват Ллэр. А лично я так не считаю.
— Ллэр много в чём виноват. И я тоже. И Роми.
— Вот она-то точно кое в чём виновата, — вырвалось у Миры.
Алэй некоторое время молчал, пристально смотрел на неё, может быть, пытался прочитать мысли. Если и так, она никакого вмешательства не чувствовала. Хотя почему-то казалось, что должна. Ведь её собственные манипуляции неизменно сопровождались болевыми эффектами.
— Я никак не пойму, что же тебе на самом деле известно, — пробормотал Алэй.
— Это разве имеет значение? — удивилась Мира.
— Наверное, да. Раз я об этом думаю.
— С самомнением у вас у всех полный порядок, — опять не удержалась она. — Вам бы вместо поваров и уборщиков хорошего психоаналитика каждому. Пожизненно.
— Проще нас всех прихлопнуть. Сделаешь, опасная? — Алэй тихо рассмеялся. — Но если серьёзно, ты права. Особенно, если учесть, что повара — это так… дань отказывающейся сдохнуть привычке.
— Идея вас прихлопнуть лично мне нравится больше. Не всех, конечно. Но так гораздо быстрее и надёжней, чем возня с мозгоправом, — улыбнулась Мира. — А начинать надо с таких, как Роми, чтобы не смогли больше никого притащить с собой в Тмиор. Жаль, что они-то как раз умирать не захотят…
— Мало кто захочет. Ты знаешь, что им никто никогда не говорил «нет»?
— Догадываюсь, — кивнула она, сразу подумав об Адане. Интересно, согласился бы он, предложи ему Роми такое безумие, как вечность? Вполне возможно, что да.
Алэй усмехнулся.
— Ты никак не можешь решить, нужна ли вечность тебе?
— Не нужна, — уверенно ответила Мира. — Хотя мне её никто не предлагал, но если бы предложили, я бы всё равно отказалась. И не передумала бы потом, как ты. Но я не осуждаю, просто… — она только сейчас осознала, что безоговорочно встала на сторону Ллэра. Что бы он ни сделал в прошлом, как бы ни поступил в будущем.
Разум бесполезно надрывался, напоминая — ей не следует искать заочных оправданий любым его поступкам. Не пытаться принять, как есть. Уйти, не лезть, исчезнуть, забыть. Она всё равно не слушает.
— Твоё право выбрать то, что ты считал лучшим для себя. Влюбившись в Роми, ты никого не предавал, даже Илару. Только жаль, что, согласившись стать атради, ты всё усложнил. Так или иначе втянул ещё и его. Позволил Роми втянуть. Это исправить уже нельзя. Вы оба наказаны теперь вечностью, оба мучаетесь. А Роми… — зло бросила Мира. — Такие, как она живут дальше, находят новые игрушки в Плеши, с упоением калечат какого-нибудь одарённого смертного, превращая в вечного.