- Ваше Величество, было бы достаточно отправить туда с Албанером рыцарей, которые вместе с ним могут в будущем представлять угрозу для нашей страны. Не надо посылать туда одного Албанера, пусть возьмет с собой Огуза, Харуна и рыцарей, которых недавно приняли в их ряды. Гибель их вместе с ним неизбежна.
Царь, прищурив глаза, бросил испытующий взгляд на Игласиона. Его ближайший помощник, которому он доверял как самому себе, и вправду был так же коварен, как он сам.
***
Явер Албанера Огуз отличался своим бесстрашием. Кроме того, у него было и то преимущество, что за это время он наладил добрые отношения с рабыней принцессы Мехриджан по имени Физара.
Хотя эти отношения еще нельзя было назвать любовью, но все мало-помалу двигалось в этом направлении. Об их дружбе знали и Мехриджан, и Албанер.
Поэтому в последнее время он посылал свои письма своей любимой через Огуза, а тот в свою очередь передавал их Мехриджан, и таким же способом получал от нее письма, полные любви. В последнем из писем он написал, что больше не может выносить этой разлуки и просит ее передать царю и царице просьбу о его предложении своей руки и сердца их дочери. А в ответном письме Мехриджан написала, чтобы Албанер немного подождал, так как ее отец может воспринять это как чрезвычайную дерзость. Девушка писала, что сама в соответствующее время переговорит с родителями и после того как она. Получит их согласие, сообщит ему, что он может предстать перед ними.
Хотя Албанер и сгорал от нетерпения, чтобы соединиться с Мехриджан, но ему оставалась делать лишь то, что она сказала, то есть, снова ждать.
В это время до него дошло известие, что его вызывает к себе царь. Как в душе царь черной завистью ни завидовал молодому и отважному Албанеру, но когда этот рыцарь предстал перед ним лицом к лицу, от охватившего его страха Шамон волей-неволей встретил его приветливо и повел себя очень доброжелательно. Кивнув поклонившемуся ему юноше, он сказал:
-Албанер, ты честь и слава Албании. Я высоко ценю проявленный тобой героизм. Ты разделался не только с Надоваром, но еще со сколькими нашими врагами.
- Благодарю вас, Ваше Величество. Все это я делал во имя вашего величества.
С удовлетворением кивнув ему, царь продолжил:
- Однако всех этих побед для царства недостаточно, Албанер. Мы должны еще дальше укреплять наши границы и держать под нашим бдительным вниманием соседние страны.
- Так и есть, Ваше Величество.
- Но ты еще не знаешь, что я тебе хочу сказать.
Шамон встал на ноги и начал расхаживать туда и сюда. И Албанер в тот же миг встал и начал пытаться понять, что именно имеет в виду царь. Но Шамон не заставил себя долго ждать.
- Не тебе мне рассказывать о Газаке. Может ты знаешь, сколько уже лет самые могучие завоеватели мира пытаются завоевать это рай. Но одной из стран, близких к Газаке, является и Албания. Между нами находится только Дербент. Вот я теперь и думаю, если у нас есть такой герой как ты, то почему Газака должна достаться кому-то другому? Короче, Албанер, собирайся. Через два дня ты отправляешься в поход на Газаку. Можешь взять с собой Огуза, Харуна и юношей, недавно принятых в ряды рыцарей, а потом - в путь!
Когда Албанер хотел ему поклониться, Шамон спросил его:
- Албанер, может у тебя есть какое-нибудь пожелание? Проси, что хочешь.
Албанер понял, что сейчас самое время заговорить с царем о его любви к Мехриджан.
Поэтому, не колеблясь, он упал перед Шамоном на колени и ответил:
- Ваше Величество, я прошу у вас руки принцессы Мехриджан. Я клянусь, что буду для нее достойным мужем, а для вас - зятем.
Хотя эти открыто и смело сказанные слова Албанера и вывели Шамона из себя, он, не подавая виду, спокойно ответил:
- Хорошо, Албанер. Я даю свое на это согласие. Но с одним условием - это дело может произойти только после того, как ты завоюешь Газаку и полностью подчинишь моей власти.
Албанер поклонился ему и покинул царский дворец. Хотя он по своему опыту уже прекрасно знал, как опасен будет этот поход, но любовь к Мехриджан вдвое укрепляло его волю и теперь самым большим его желанием было завоевать Газаку.
***