Елисей набросил на шеи жеребят веревки, привязал каждого к своей руке и направился к своей конюшне.
Табунщик сказал ему вдогонку:
- Елисей, тебе надо было послушаться меня. Они даже двух-трех дней не протянут. Не надо напрасно себя утруждать.
Елисей не обратил на его слова никакого внимания. Иногда те, кто в младенчестве кажутся очень тощими, уродливыми и беспомощными, вырастя, выглядят совершенно иначе...
Елисей знал, что надо сделать, чтобы в близком будущем эти жеребята стали бы похожи на тех самых крылатых жеребцов.
После того, как Елисей привел их в конюшню, он вырыл в ее середине большую яму и наполнил ее чистой речной водой. Наполнив большие бадьи кобыльим молоком, он напоил им жеребят, а потом спустил их в яму. После этого он закрыл все места конюшни, пропускавшие свет, а потом крепко-накрепко закрыл дверь.
Жеребята должны были сорок дней находится в абсолютно темной конюшне, купаться в речной воде и пить кобылье молоко, которое по ночам приносил бы им Елисей. Через сорок дней он должен был открыть ее дверь и настоящее чудо произошло бы именно в этот день...
***
Албанер и его товарищи стояли перед крепостными стенами великого Дербента. Путь к Для того, чтобы выйти в море, они сначала должны были пройти через этот город. Албанер еще не знал, как их встретят в этой стране.
Дербент был загадочным городом чудес, в котором жили богатые купцы и путешественники. Здесь также же жили дервиши-волшебники. После того, как они отлавливали змей в лесах, окружавших город, они убивали их и отрезали им головы и хвосты. Съев приготовленную из них говурму, они начинили слышать голоса птиц и животных и понимать их язык. У каждого дервиша был эликсирный камень, с помощью которого они превращали железо и медь в золото.
Князь Дербента даже близко не допускал их в свой дворец. А дервиши днями путешествовали из одного места страны в другое и поражали народ своими чудесами...
Албанер остановил свою лошадь перед воротами города. А Огуз, Харун, Вазар и Сахлаб на своих лошадях стояли за ним.
На воротах появился один из стражников и спросил:
- Вы кто? С какой целью приехали в город?
Албанер взглянул стражника и ответил:
- Я –Албанер. Албанский рыцарь. Наша цель добраться до морских берегов вашей страны и оттуда на корабле доплыть до Газаки.
- Подождите, - ответил стражник и исчез.
Через некоторое время ворота затрещали и распахнулись настежь. Стражники, открывшие им ворота, держась за их половины, сказали:
- Проходите!
Стоявший перед ними всадник, одетый во все черное и сидевший на черном коне, посмотрел на Албанера и его спутников и сказал:
- Следует за мной!
Они проскакали по тесным улочкам города-крепости и подъехали к зданию, напоминавшее караван-сарай.
Здесь другой рыцарь, одетый во все черное, сказал Албанеру:
- Отдохните здесь немного.
Затем он добавил, что завтра после рассвета их примет князь Айтукан.
Им не оставалось ничего другого, как подчиниться этому указанию...
Однако наутро никто из этих рыцарей за ними не пришел.
Албанер, прислонившись к стене своей комнаты, снятой ими в караван-сарае, сказал дремлющим Вазару и Сахлабу:
- Ну-ка выйдите на двор, поглядите, никого из тех рыцарей не видно?
Те вышли на двор караван-сарая и увидели здесь много людей. Скорее всего, это были либо здешние постояльцы, либо новые гости. Кто из них ставил на привязь своих лошадей и верблюдов и требовал дать им корма, а кто, собираясь уезжать, седлал и нагружал своих. Вазар и Сахлаб стали смотреть на ворота караван-сарая в ожидании, когда там появятся те самые рыцари в черном. В это время здесь послышались страшные крики. Все изумленно смотрели куда-то вверх. Когда Вазар и Сахлаб тоже взглянули в ту сторону, то вдалеке, на большом расстоянии от караван-сарая они увидели голову гигантской змеи, выглядывающей из-за высокой крепостной стены. Раскрыв свою огромную пасть, громко шипя и поминутно высовывая язык, она словно с ненавистью оглядывала округу. Все, кто был на дворе, толкаясь и бросая все, что было у них в руках, начали ломиться в двери караван-сарая. Вазар и Сахлаб тоже невольно бросились туда и, прибежав к Албанер у, рассказали ему, что там происходит.