Женя. Простите, Тамара, но менторский тон на меня мало действует.
Тамара. Эх, Женя, при чем тут менторский. Вы, как секретарь комитета и друг, постарались бы больше влиять на Валентина, а то ведь распустился он до невозможности. И что вы с ним носитесь?
Женя. Что бы вы ни говорили, а Валентин — гордость класса. Он первый претендент на золотую медаль.
Тамара. Напрасно вы думаете, что ее получают только такие «гении», как ваш Валентин. Больше шансов, на мой взгляд, у тех, которые учились не рывками, как он, а добросовестно и честно, как Леня Жарков или хотя бы как вы…
Женя. Пойду ребят соберу. (Уходит.)
Входит Леня.
Леня. Еще никого нет?
Тамара. Если вы меня не считаете человеком, то никого.
Леня. Что вы, Тамарочка…
Входит Женя. Он несет стулья.
Женя. Да, где же ребята?
Леня. Соберутся. Уж сегодняшнее собрание мало кто пропустит.
Женя. Это почему же?
Леня. А ты уж забеспокоился?
Женя. Я просто спрашиваю.
Леня. «Просто»! Боишься, как бы Валентина твоего не обидели. Вот заботливый друг!
Женя (горячо). А у тебя есть такой друг, за которого бы ты жизнь отдать не пожалел?
Леня (подумав). Такого друга у меня нет.
Женя. Тогда мне просто жаль тебя.
Входят Гера, Ваня, Юра и другие мальчики.
Ваня. Сегодня Листовский мобилизует все свое красноречие.
Гера. Это ему не поможет. У него хоть и ловко подвешен язык, но один. Ото всех не отобьется!
Женя. Уж вы, ребята, что-то слишком на него.
Юра. Надо же наконец реагировать на его проступки не только словами.
Гера. Слепая дружба, Женя!
Женя. Вовсе не слепая! Просто вы не хотите его понять. Он и сам сознает.
Ваня. А вот мы увидим, как он сознает.
Входит Костров, за ним Валентин и другие ученики.
Костров. Здравствуйте, товарищи!
Все. Здравствуйте!
Костров. Собрание здесь будет?
Тамара. Здесь, здесь, садитесь, пожалуйста.
Входит Иван Сергеевич.
Иван Сергеевич. Здравствуйте, ребята!
Все. Здравствуйте, Иван Сергеевич!
Костров. Я немного задержался, простите. Ребята еще не все собрались?
Женя. Я думаю, можно начинать.
Костров. Пора, пора. И так с опозданием.
Женя. Комсомольское собрание считаю открытым. Прошу выбрать председателя и секретаря!
Голоса. Кузнецова! Лалетина! Кузнецова!
Женя. Коробов, проголосуй, пожалуйста.
Гера (вставая). Кто за названные кандидатуры, прошу поднять руки.
Все поднимают руки.
Юра (идя к столу). Опять секретарем… ну, каждый раз…
Женя. На повестке дня обсуждение поведения комсомольца Листовского.
Витя. А кто докладывать будет?
Женя. Жарков. Слово предоставляется Жаркову.
Леня (выходя к столу президиума). Товарищи, сейчас у нас с вами самые напряженные, самые важные дни. Мы готовимся к тому, чтобы с честью выдержать экзамены на аттестат зрелости. Наши учителя, не считаясь со временем, — а такие, как Борис Иванович, со своим здоровьем, — делают все, чтобы помочь нам плодотворно и успешно работать. И в эти дни, когда дорог каждый урок, каждая минута, комсомолец Листовский позволяет себе довести Антонину Николаевну до такого состояния, что она вынуждена уйти из класса. Он срывает урок. Комитет осудил недостойное поведение Листовского и объявил ему выговор. Сегодня мы должны прямо, по-комсомольски высказаться по этому поводу. Надо поговорить и о том, что за последние три месяца Листовский почти ничего не делает. Я не хочу быть несправедливым. Валентин взялся было за дело горячо и сделал немало, ведь мы и доверили ему культмассовую работу потому, что он умен, развит, а он наше доверие не оправдал. Ему захотелось быть руководителем, чтобы удовлетворить свое тщеславие, а настоящей любви к делу у него не хватило.
Вася. Ему просто надоело трудиться.